Фильм обошелся в 25 миллионов долларов и принес доходов почти на 150 миллионов. Вне всяких сомнений, это был самый прибыльный стартрековский фильм, успех которого сложно будет повторить. Но настала моя очередь.
Я начал обдумывать основную идею: команда «Энтерпрайз» отправляется на поиски Бога. Но вместо него мы находим дьявола. Я хотел, чтобы Кирк, Спок и Боунс отправились в ад. Кинематографически. Я хотел исследовать весь этот философский вопрос о боге и дьяволе, отношении людей к поклонению тому или другому — тема, которая уже долгие годы волновала меня. И здесь мне дали чистый лист. Что это будет, Шатнер? Бог и «Стар Трек». Отвал башки. Всё это крутилось в моем мозгу: Маккой попадает в лапы дьявола. Спок и Кирк отправляются в преисподнюю, им удается выбраться из подземного царства и побежать в сторону «Энтерпрайз», где они будут в безопасности, как вдруг мы слышим крики Маккоя, взывающего о помощи. И мы должны вернуться назад — ради нашего товарища. Кирк и Спок исследуют «Ад» Данте. Я уже представлял, как мы пересекаем горящую реку Стикс, а нас преследуют горгульи, как спасаемся бегством в глубинах рушащихся городов. Сама мысль о создании ада на экране была для меня невероятно захватывающей. Рай и ад, любовь и ненависть, Бог и дьявол — вот то кино, которое я хотел снять. Я написал краткое содержание на трех листах и отнес его в «Парамаунт». И им очень понравилось. Да, это чертовски здорово! Именно то, что мы и хотели.
Но нужно было еще и одобрение Родденберри. И он отверг идею. Я уже пытался сделать историю о Боге, сказал он. И ничего не вышло. Ты только разобщишь всех. Никто не знает, каков он, Бог. Он у всех разный. Да, согласились с ним на студии, мы не будем этого делать.
Никакой истории о Боге? Я не мог поверить своим ушам. Но я хочу сюжет о Боге! А потом кто-то предложил: а что если инопланетянин думает, что он дьявол? Может быть, это сработает. Да, согласились на студии, если инопланетянин думает, что он дьявол, то тогда можно.
Родденберри дал добро, поскольку это был инопланетянин и не настоящий дьявол.
Вот какой у меня был сюжет: мы отправляемся на поиски Бога и находим инопланетянина, утверждающего, что он дьявол, и мы этому верим, хотя вообще-то он не дьявол. Надеюсь, это сработает. Но понимание пришло позже, уже после того, как кино было закончено и я сделал первый из многих компромиссных шагов. Я понял, что у меня уже не было моей идеи. Не было больше ни Бога, ни дьявола; был псих-инопланетянин, поклоняющийся дьяволу. Каждый шаг в пути создания фильма — компромисс; и я совершил первую уступку. Но всё же у меня оставался мой сюжет.
Затем я придумал концовку с Большим Взрывом. Это уж точно будет эффектно. Спасаясь, Кирк спешно взбирается на гору, а приспешники инопланетянина-дьявола выбираются из преисподней. Какая картина! Я понимал, что они не могут просто вылезти из-под земли — их должно вышвырнуть, как глыбы из вулкана. Да! Дым и пламя извергаются у них из ртов. Так и вижу это. Я описал действо техникам по спецэффектам. Им очень понравилось. Дым и пламя! Каждому понравилось. «Сколько каменных людей вы сможете мне дать?» — спросил я.
«У тебя их будет десять», — ответили они.
Невероятно! Это получше, чем фурии. Они изрыгают дым и пламя и гонятся за Кирком. Обликом они похожи четырехлапых животных. Я сделал несколько набросков этих камней-людей, рвущихся из преисподней. Такой финал будет лучше и круче всего, что когда-либо было в «Стар Треке». Итак, у меня великолепное начало, сильный сюжет и отличная концовка. Я знал, что смогу заполнить и всё остальное. Да к тому же я ведь буду режиссером. Похоже, что это начало следующей фазы моей карьеры.
Сам факт того, что я буду руководить процессом съемок тридцатимиллионного полнометражного фильма, приводил меня в восторг. На съемочной площадке режиссер не бог, но он глас божий, призывающий бежать через парковку, запрыгивать на капот, хвататься за дворники и висеть.
Пока мы не начали съемки, я не представлял, какая это большая разница: режиссировать телевизионную программу и полнометражную картину. Когда я снимал, например, «Хукера», мне нужно было брать близкие планы; если бы я расширил рамки и взял задний план, который, допустим, должен быть освещен и очищен, то пришлось бы останавливать транспорт и идущих людей. А значит, нужно получать всякие разрешения и держаться подальше от опознавательных логотипов товаров. Вместо этого проще было поставить камеру прямо сюда и снимать крупные планы.
Давайте приведу еще пример: представьте очень простую сцену. Ромео говорит Джульетте: «Я люблю тебя». Джульетта сердито смотрит на него и отвечает: «Ой, вот не надо! Я, по-твоему, дура?» Милый диалог. Если бы мы снимали эту сцену для телефильма, мы бы поместили Ромео и Джульетту на расстояние нескольких футов, сняли бы пару кадров ссорящихся возлюбленных, а затем близко каждого по отдельности. Просто и быстро.