Глава 1. Любовь, похожая на сон
Я люблю, как любят в жизни раз,
Словно солнца в мире не было до нас.
От забот и мелких ссор ты меня увёл
И ключи от счастья для меня нашёл.
Для меня нашёл…
В осеннем лесу было светло и тихо, и как-то торжественно печально, как на церковном празднике. Деревья стояли уже частично сбросившие свои листвяные уборы, тонкие и стройные, умытые дождями, готовые к долгому зимнему сну. Травы пожелтели и полегли. В прозрачном сентябрьском воздухе кружились пылинки, вспугнутые прошедшими людьми.
Люди шли в лес за последними дарами природы – грибами и зверьём. Зверьё с перепуга попряталось, напряжённо прислушиваясь и принюхиваясь к звукам и запахам, доносящимся из стана охотников на поляне у старого ручья.
Его отец и дядя колдовали над шашлыком, крошечная сестрёнка спала в сумке-кроватке, мама спала рядом, заботливо укрытая пледом, а он с братом сидел у ручья, держа наготове прут, чтобы поддеть им лягушку, если она опять высунется из-под камня, за который от них спряталась. Положив шашлык на мангал, мужчины посмотрели на спящую женщину и переглянулись.
- Минут двадцать у нас есть, – сказал его отец.
- А шашлык? – спросил дядя.
- А мальчишки на что? Перевернут и снимут. А ну парни, идите сюда!
И дядя дал им краткую инструкцию, как переворачивать мясо, как его снять и накрыть, и как порезать салат, пока они пройдутся по лесу с ружьями.
На том берегу ручья они ещё раньше заприметили уток над болотцем и заячьи следы. Сходят ещё раз в разведку.
Они с братом оставили лягушку в покое и подошли к мангалу. Вслед им раздалось кваканье, и послышался плеск воды – лягушка уплыла.
Они уселись у мангала…
Женщина пробиралась по лесу, задыхаясь от быстрой ходьбы, а больше от паники, которая накатила на неё душной жаркой волной, разлившись ещё по телу холодным потом, когда сыновья сказали ей, что её муж с братом пошли в лес с ружьями. Она знала, что это вопрос времени – когда они повернут эти ружья друг на друга, и торопилась изо всех сил, вот только сил у неё, ослабленной родами и измотанной бессонными ночами с трёхмесячной дочкой, почти не осталось.
Женщина собрала их остатки и выбралась на крошечную полянку у болотца с утками. Они стояли друг напротив друга прямо напротив неё и швыряли друг друг в лицо гневные слова. Слова, от которых у неё слёзы навернулись на глаза.
- Оставь уже нас в покое, брат! Оставь нас в покое! – говорил его отец.
- То же самое тебе говорили врачи, когда она родила тебе второго сына – оставь её в покое! А ты опять сделал ей ребёнка! Ты чуть не убил её, заставив рожать! Скотина!
- Сам скотина! Что ты всё за нами подглядываешь и следишь, как шакал?! Это наша с ней жизнь и наш выбор! И её никто не заставлял! Мы много лет с ней предохранялись, но она захотела ребёнка! Девочку! Сама! Чтобы было всё как у нас – два брата и сестра!
- Всё как у нас?! Как у нас? Да не дай бог никому как у нас! И о какой жизни, и о каком выборе ты говоришь?! Ты не дал ей времени выбирать, подло сманив её от меня, а потом не дал ей никакой жизни! Ты никак не обеспечил её, никак её не берёг! Она всю жизнь ходит в дешёвых тряпках и работает как проклятая, потому что ты не смог её обеспечить!
- Она работает по специальности, потому что любит свою работу! И я отдаю ей всё, что зарабатываю! И это вообще не твоё дело!
Его брат тоже перешёл на крик.
- Это моё дело! И должна была быть моя женщина! И какой ты мужчина, если ты просто зарабатываешь?! Мужчина должен не зарабатывать – он должен делать деньги! Для семьи, для своих близких! Создать им рай на земле! А что ты для них сделал? Голодранец!
- Хапуга! У тебя денег куры не клюют, а где твоя семья, Вить?! Где твои жена и дети?
- И у тебя ещё хватает совести спрашивать, Вовка?! Ты украл мою семью! Увёл Елену и наплодил троих детей, а она всегда была такой слабенькой! И ты ещё спрашиваешь?!
- Ты мог сто раз жениться на ком угодно!
- А мне не нужен был кто угодно! Мне нужна только она – Леночка!
- Не смей её так называть!
- Я смею! Смею! Она моя! И всегда была моей! Я был у неё первым! А ты ей голову задурил, пока я интернациональный долг Родине отдавал в афганских кишлаках!