— Значит, картины великих художников подделываешь? — ласково интересуется Валерий Васильевич у задержанного. — И как ты до такого докатился?
— Уж пришлось, гражданин начальник, — отвечает тот, стараясь не смотреть на бодрого и подтянутого генерал-лейтенанта. — Обстоятельства непреодолимой силы. Чего только ни сделаешь ради родного края!
Вторая фантазия. ОТВЕТНЫЕ МЕРЫ
День начинается паршиво. В 9.40 в аткарской школе с хрустом обваливается потолок. В 10.15 шестеро пугачевских школьников травятся какой-то неопознанной дрянью. В 10.20 над Новыми Бурасами пролетает торнадо и уносит корову. В 10.27 вооруженный пистолетом подросток в маске Иосифа Кобзона грабит продуктовый магазин в областном центре, забирая мешок карамели «чупа-чупс». Три минуты спустя, в 10.30, грузовик с неисправными тормозами таранит пятнадцать легковых автомобилей на улице Симбирской. А в 10.31, всего через минуту после автоаварии, в трех районах того же главного города губернии напрочь исчезает горячая вода.
«Дурдом», — отрешенно думает Валерий Васильевич. Вздохнув, он дает указание в течение получаса собрать в его кабинете чрезвычайный актив: трех наиболее доверенных областных министров, трех самых продвинутых депутатов облдумы, трех силовиков, трех делегатов от религиозных конфессий и трех наиболее боевых общественников.
— Ну? — спрашивает Валерий Васильевич, зачитав вслух перечень бедствий. Пока актив собирается, к уже упомянутым ЧП добавляется десятиминутное солнечное затмение в Перелюбе. Правда, в трех районах областного центра возвращается исчезнувшая горячая вода, зато в двух пропадает холодная. — Это у нас уже что, конец света?
Посланцы трех религиозных конфессий, догадавшись, что вопрос обращен именно к ним, тихонько шепчутся между собой и за тридцать секунд приходят к консенсусу. После чего делегируют полномочия батюшке, а тот за всех отрицательно мотает головой.
— Ага, — произносит Валерий Васильевич и что-то вычеркивает в лежащей перед ним шпаргалке. — Жаль, идея была любопытная, где-то даже перспективная. Ну ладно, нет так нет. Благодарю вас за разъяснение, святые отцы свободны, прочих прошу задержаться.
Узкий круг еще больше сужается, присутствующие мужчины чуть ослабляют узлы галстуков, но вечно больной вопрос «Что делать?» в виде грозового облачка по-прежнему висит под потолком кабинета.
— Значит, Армагеддон у нас снят с повестки дня, — объявляет Валерий Васильевич. — С торнадо и затмением пускай разбираются новобурасцы и перелюбцы: на районном уровне у них достаточно полномочий. Нам остались ЖКХ, ПДД, социалка, преступность. Итак, у кого какие предложения? Конкретные. Бла-бла-бла я сам умею.
В кабинете воцаряется тишина, которую через несколько секунд рискует робко нарушить облминистр спорта-туризма-молодежи.
— А, может быть… — неуверенно начинает она. — Мне кажется…
Министр областных финансов предупредительно кашляет.
— Да-да, — кивает Валерий Васильевич. — Тут мне подсказывают с мест, что проблемы нам придется решать, не выходя за пределы нынешнего бюджета. Лишних денег, господа, в областной казне нет. То есть денег нет вообще ни на что. Даже по статье «Канцелярские принадлежности» свободных средств осталось на два карандаша. Заранее предупреждаю, что один из них, вот этот, уже у меня…
Примерно полминуты гости почтительно разглядывают губернаторский карандаш. Потом облминистр спорта-туризма несмело признает, что теперь, с учетом прозвучавших разъяснений, ей уже ничего не кажется. Следом за ней просит слова молодцеватый Эдуард Вадимович из местной службы Наркоконтроля.
— У нас тут на днях была интересная инициатива, — бодро говорит он. — В целях профилактики массового оздоровления населения ученики 6 класса одной отдельно взятой школы были показательно приняты в казаки. После чего был проведен ряд социологических замеров и оказалось, что уровень потребления тяжелых наркотиков равно как и психотропных препаратов и диэтиламида лизергиновой кислоты среди учащихся шестых классов школ нашей области близок к нулю — с учетом статистической погрешности. Считаю, это реальная победа над злом. Предлагаю распространить ценный опыт на все школы области, а еще лучше — на все население области.
— В казаки? — недоверчиво переспрашивает Валерий Васильевич.
— Так точно, — отвечает Эдуард Вадимович.
— Все население области? — уточняет Валерий Васильевич.
— Поголовно, — подтверждает Эдуард Вадимович. — При этом, прошу отметить, бюджет не пострадает: население само будет оплачивать пошив себе папах, шароваров с лампасами и бурок с газырями.
— И всё это гарантированно решит проблемы с социалкой и ЖКХ?
— Why not? — пожимает плечами Эдуард Вадимович. — В любом случае хуже все равно не будет. И потом это так красиво… так красиво…
«Что же ты куришь?» — с завистью думает Валерий Васильевич, но вслух произносит:
— Записано. Еще у кого какие соображения?
Следующим оказывается боевой общественник Анатолий Владимирович — весь в нашивках, значках, шевронах поверх камуфляжной куртки.
— Макулатура! — горячо восклицает он. — Вот наш план!
— То есть? — не понимает Валерий Васильевич.
— Я говорю: мобилизуем школьников, будем собирать макулатуру, как раньше в СССР, — объясняет Анатолий Владимирович, энергично звеня значками. — Собираем, сдаем, на вырученные деньги закупаем теплые вещи, крупу, кирпичи, обмундирование, грузим на корабль и весь гуманитарный груз посылаем… Куда? В Антарктиду.
— Почему именно туда? — осторожно спрашивает Валерий Васильевич.
— Южный Полюс, — строго говорит Анатолий Владимирович. — Там минусовая температура, а это непорядок. Ведь под десятиметровым слоем снега — что? Исконно наша, российская земля. Не для того наши боевые братья Беллинсгаузен и Лазарев кровью и потом открывали этот материк, чтобы там была минусовая температура.
— А зачем посылать туда обмундирование?
— Для пингвинов. Пусть организуют силы самообороны. Раздадим им, чтоб не бродили в штатском, а всё остальное — соотечественникам. Пусть они там согреются, пусть сложат из гуманитарных кирпичей печку, сварят гуманитарную крупу и держат оборону. Если в Антарктиде будет порядок, то и наша губерния, глядя на нее, подтянется к лучшему. И наши местные проблемы решатся сами собой. Сила примера! Понимаете?
Валерий Васильевич представляет себе императорских пингвинов в камуфляже и думает: «Ой, беда!». Среди общественников есть несколько особенно заводных. В случае острой необходимости они могут перекричать перфоратор, пожарную сирену, певицу Ваенгу и описавшегося младенца, вместе взятых. МЧС давно переманило бы этих уникальных людей, если бы знало, где у них кнопка «выкл.».
Вслух он, однако, говорит:
— Спасибо. Я фиксирую ваше предложение. Кто следующий?
Со своего места порывисто поднимается облдеп Александр Дмитриевич — поклонник философа Канта и немного поэт.
— Соображение, — говорит он. — Конкретное. Да простят меня предыдущие ораторы, но оказачивание и гумпомощь — это полумеры. Надо идти дальше и создавать министерство по делам патриотизма. Такая серьезная госзадача, как патриотическое воспитание масс, не может существовать на общественных началах. Министерство патриотизма — вот спасение от постмодернизма и релятивизма. Вы спросите: откуда взять деньги на новую структуру? Деньги возьмем из источников, не запрещенных законодательством РФ. В крайнем случае можно пока просто переименовать Минкульт в Минпатр. Уверен, Светлана Владимировна возражать не будет. Тем более, что на федеральном уровне такая работа уже давно и успешно ведется.
— И что, после появления Минпатра у нас в школах, например, перестанут падать потолки? — удивляется Валерий Васильевич.