Поднимаю руку, чтобы ухватиться за раму и вдруг соскальзываю вниз, теряя опору. Нет, нет. Я не хочу умирать…
В последний момент крепкие руки подхватывают меня и тянут обратно.
- Идиотка! Что же ты делаешь?! – Прижимает к себе, садится на пол и утягивает меня за собой. – Что же ты делаешь, глупая?
Его голос такой приятный, немножко хриплый. А запах, его запах. Он очень подходит ему. На подсознательном уровне понимаю это.
- Я, я не… – всхлипывая, пытаюсь объяснить, что не собиралась прыгать, что это получилось случайно. Но от его успокаивающих движений просто начинаю рыдать в голос. Плотину прорвало, и он стал свидетелем моего горя.
- Тшш… Поплачь… Со временем станет легче. Оно не излечит, но притупит твою боль, – шепчет на ухо, поглаживая по спине и качая, как ребенка на коленях. – А близкие помогут справиться. Главное, пропусти через себя сейчас всё, излей душу и иди дальше. Поплачь…
Спасибо, что проявили терпение. Для меня с Музом это очень важно. Всех обнимаю.
Глава 17.
Наше время.
На макушку опустилась огромная, теплая рука Филатова как тогда, в больнице. Не знаю почему мне вспомнилась та ночь. Наверно именно она стала отправной точкой всех будущих событий в моей жизни. Я тогда воспользовалась его советом и пропустила все наболевшее через себя. Я говорила, говорила, а он не перебивал меня. Был молчаливым слушателем.
Даже не почувствовала как уснула тогда у него на руках, а проснулась на больничной койке одна. Больше, до сегодняшнего вечера, я его не видела…
- Ты очень изменилась с последней нашей встречи. Не осталось больше той несчастной девочки, которая разочаровалась в жизни. – Он говорил тихо, чтобы не спугнуть и прижимал сильнее. Я так и не поняла, почему разрешаю ему нарушать свое личное пространство. Почему мне приятны его прикосновения. – Даже твой взгляд стал другим.
- Так получилось…
Втянула носом его запах. Он изменился, но не стал от этого менее приятным. Свежие нотки щекотали нос, отчего я улыбнулась и потерлась кончиком о синий халат хирурга.
- Ты меня нюхаешь что ли? – гортанный смех вернул меня в реальность.
- Есть немножко, – отодвинулась от Гордея, посмотрела ему в глаза. Там такой ураган эмоций бушевал, что стало не по себе. – Так ты поможешь?
-Злат, всё не так просто, как ты думаешь. Нельзя сейчас девчонку трогать, она после сложной операции, – он отошел назад к окну и нервно провел рукой по своим отросшим волосам, а мне вдруг стало неуютно без его объятий. – Там все органы отбиты настолько, что я сам не понимаю, как она столько протянула. Да и протоколы никто не отменял, в конце концов!
- Я знаю, но и ты пойми меня. Зою спасать надо. Нельзя оставлять её в больнице. – Я должна убедить его. Не прощу себе, если не получится. – Она же совсем молодая!
- Хорошо, допустим, я соглашусь участвовать во всей этой афере. Только как ты собираешься всё это действо провернуть и не попасться? Тут всюду камеры. Не может человек просто взять и пропасть из больницы после того, как провел на операционном столе несколько часов.
- Нам поможет кое-кто. Он увезёт Зою в деревушку под Псковом. Он никак не связан с нами и ниточек, чтобы выследить, не будет. Там она пробудет до полного восстановления, а потом что-нибудь придумаем.
- Нам нужен реанимобиль для транспортировки. А я не могу выделить машину для этого и не ввести такой запрос в систему.
- Ну откуда столько пессимизма, господин Филатов? – попыталась разрядить и без того напряженную обстановку. – Всё будет, нужен только список и немножко времени для подготовки.
- Ты не представляешь, во что ввязываешься, Аронова. Если она умрет – это статья. Ты всех, кто будет в этом замешан, под монастырь подведешь. Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в этом? – внимательно посмотрел на меня и, сев за стол, начал быстро что-то писать на листе бумаги.
- Вы меня не отговорите, Гордей Дмитриевич. Я в этом болоте по самые гланды. Назад дороги давно нет.