Томас резко переворачивает меня на живот, приподнимает попку и входит, полностью заполняя, одним резким движением. Лёгкий шлепок по ягодице и глубокие толчки. Сбившееся дыхание. Он притягивает меня к себе, накрывает ладонью шею и слегка сдавливает. Его движения ускоряются, губы скользят по плечам и спине, пальцы сдавливают горло сильнее. Развожу ноги шире, прижимаюсь ещё плотнее. И когда уже не остается сил сдерживать дыхание, а сознание начинает ускользать, Томас начинает массировать клитор, хватка на шее исчезает…
- Кончай! – рык на ухо.
Моё тело будто получило команду «Фас!». Мы вместе падаем в пропасть.
Пока Томас в душе, решаю приготовить завтрак и заварить кофе. Включаю плазму на стене, прибавляю звук и отправляюсь в кухню. Под бубнеж диктора достаю из холодильника сливки, яйца, масло и помидоры с укропом. Быстро нарезаю овощи аккуратными кольцами, крошу укроп. В миске взбалтываю яйца со сливками и отправляю на разогретую сковороду. Пританцовывая, достаю джезву, которую в прошлом году привезла из отпуска в солнечной Греции. Засыпаю кофе, совсем чуть-чуть соли и ложечку сахара. Заливаю холодной водой и ставлю на плиту. Снимаю с огня сковороду. Разливаю по чашечкам кофе. Делаю маленький глоток и вдруг слышу то, от чего земля уходит из-под ног, а из рук выпадает кружка с обжигающим кофе.
- Свадьба года!!! – вещает диктор с широкой улыбкой на лице. – Такого не ожидал никто! Самая завидная невеста Северной столицы София Казарина и финский бизнесмен Томас Вертенен официально объявили о своей помолвке и назначили дату бракосочетания…
Дальше ничего не слышу, в голове туман. Не может такого быть! Он же мой, он же меня любит! Какая к черту свадьба? Грудь сдавливает, ноги не держат, оседаю на пол среди осколков. В глазах пелена.
- Злата, малышка! – слышу сиплое.
- Скажи, что это шутка такая. Скажи, мать твою, что это блядская шутка!!! – бью руками в грудь. – Скажи и я поверю тебе. Поверю…
- Так надо…
- Что? – поднимаю взгляд на мужчину, которого считала своим и понимаю, что не шутит, что всё услышанное правда.
Томас падает на колени и пытается обнять, а я шарахаюсь от него и отползаю на безопасное расстояние.
- Что такое ты говоришь? А мы? Что будет с нами? – хриплю, стирая подолом майки слезы с лица, и в упор смотрю на любимого мужчину. Сердце разрывается.
- Так надо. Но я с тобой, всегда буду с тобой, маленькая.
- Нет! Чушь собачья! – срываюсь в коридор, натягиваю первые попавшиеся кроссовки и выбегаю из квартиры.
Сбегаю по лестнице вниз, не обращая внимания на то, что я почти голая. Истерика накрывает, хрипы рвутся из груди.
Вдруг чувствую грубый толчок в спину и удар в лицо. Хочу что-то крикнуть, но теряю связь с реальностью, проваливаясь в темноту.
Глава 5.
Прихожу в себя и понимаю, что нахожусь в каком-то подвале. Голову пронзает острая боль, из уст срывается тихий стон. Руки затекли. Пытаюсь пошевелиться, но ничего не получается. Запястья крепко связаны и подвешены на крюк в стене верёвочной петлей. Ноги тоже перетянуты. Липкий страх проникает в мозг. Я понимаю, что неспроста тут оказалась и виной тому мои отношения с Томасом.
Когда глаза окончательно привыкли к отсутствию света, огляделась вокруг. Голые стены, какие-то тряпки и тёмный силуэт на стуле в углу помещения. Дёрнулась, но тут же застонала от боли в затекших конечностях.
- Пришла в себя? Ну, тогда здравствуй, милая девочка Злата, – раздался скрипучий, прокуренный голос. – Ты понимаешь, почему оказалась здесь?
Молчу. Мне надо получить больше информации.
Мужчина достает из кармана пачку сигарет, берёт одну и подкуривает, освещая лицо огоньком зажигалки. Худощавое, с орлиным носом, черными глазами и шрамом на пол-лица. Федор Казарин – отец Софии. Этот человек очень хорошо известен в нашей стране. Депутат, меценат, общественный деятель, щедрый спонсор благотворительных фондов. А на деле – обычный бандит, который сколотил свои богатства в девяностые. Для него не существует рамок, он вне закона.
- Зачем я вам? – смотрю на мужчину твердо, а внутри пожирает страх.
- Не знаю, известно тебе или нет, но моя дочь скоро станет женой твоего любовника. У него была неделя, чтобы с тобой проститься. – Встает и, прихрамывая, подходит ко мне. – Но по какой-то причине он этого не сделал. А я не люблю огорчать свою дочь. София у меня одна. Ты понимаешь, к чему я это тебе говорю?
Ещё бы я не понимала. Я девочка молодая, но далеко не глупая.