Мне это не показалось, о боги! Ледяной человек умеет смеяться. Пережив приступ этого непонятного хохота, поднимаю голову и смотрю на него. Он прикасается холодной рукой к моему лицу. Аккуратно убирает налипшие волосы с щёк. Касается губ, с которых практически стёрлась помада. И прилипает взглядом к моему рту, зависая на мгновение. Мне… мне кажется, он меня сейчас поцелует. Я невольно наклоняю лицо ближе и… тут в нас кто-то врезается со всей дури! Зотов!! Литвинов толкает его в плечо:
— Эй, дурень, аккуратнее давай! — после чего поднимается на ноги, подаёт мне руку и тоже помогает встать.
Вдоволь накатавшись, мы возвращаемся в корпус. Ночью меня будит Ксюха. Я слегка пугаюсь, увидев её у своей кровати в белой ночной сорочке с растрепанными чёрными волосами. Она похожа на привидение.
— Вставай, Алёхина! — зло шепчет она. — Сколько можно тебя будить?
— Что? Куда? — ещё не до конца проснувшись, бормочу.
— Пошли пацанов зубной пастой мазать! Это традиция!
Мы крадёмся по коридору. В темноте не видно, кто из мальчишек на какой кровати устроился. Мы наугад выбираем себе «жертв». И что бы вы подумали? Конечно! Мне достаётся Литвинов. Он спит на спине, закинув руку поверх головы. Крепко спит, убеждаюсь я, потрогав его за кончик носа. Даже не шелохнулся. Начинаю аккуратно выдавливать зубную пасту и украшать его лицо завитушками и кренделями. Он морщится, как будто чувствует что-то. Замираю. Продолжает спать. Рисую ему на лбу сердечко… Не знаю зачем.
Утром меня будит луч солнечного света, пробившийся прямо ко мне на лицо сквозь допотопные портьеры, которыми занавешены окна базы. Слышу какой-то шум под окном. Чей-то заливистый смех. И командный голос Литвинова:
— Левее, Костян! Шагай левее!
Выглядываю в окно и вижу, как на выпавшем за ночь плотном белоснежном покрывале Костик что-то пишет «ногами». Поворачиваю голову, стараясь разобрать загадочную надпись.
Там написано: «МЫ ЛУЧШИЕ».
Глава 7. Вписка у Зотова
4 курс, май
Музыка шарашит по мозгам. Вспышки света разноцветными концентрическими кругами расходятся в полутьме помещения.
На танцполе извиваются потные полуголые тела.
Бармен, симпатичный парень с волосами, стянутыми в забавный хвост на макушке, ставит перед нами два гранёных стакана с самбукой.
— С вас тыща двести.
— Я плачу, — останавливает меня Иринка, выуживая из недр своей сумочки кредитку. — Поджигайте, мы готовы! — командует.
Пламя взмывается над гладью налитого в бокал напитка, невольно завораживая своей синевой. Бармен ловко накрывает самбуку салфеткой, переворачивает и подаёт мне. Чокаюсь с Иринкой, получившей точно такой же коктейль, и залпом выпиваю. Несколько секунд катаю на языке кофейное зёрнышко. Раскусываю.
Иринка рассталась со своим Павликом, и теперь моя боевая подруга снова со мной. Как говорится: и в горе, и в радости, и в лекционной аудитории, и за барной стойкой ночного клуба.
Не могу сказать, чтоб я сильно расстроилась их расставанию. Выслушать, конечно, пришлось. Какой Павлик оказался мудак. Как он мог. Как посмел. Почему это происходит именно с ней. Бла-бла-бла…
А я говорила!
Какие-то парни в обтягивающих футболках подсаживаются за барную стойку позади Иринки. Вижу татуированный бицепс одного из них. Незажжённая сигарета зажата в пальцах. Жестикулирует ею, подзывая бармена. Что-то заказывает. После чего оглядывается по сторонам и замечает нас. Трогает Иринку за плечо, она оборачивается. Говорит ей что-то. Я не слышу, мешает грохочущая в зале музыка. Иринка смеётся и качает головой. «Бицепс» не сдаётся. Машет рукой в сторону столика, окруженного с трех сторон мягкими плюшевыми диванчиками. Мол, пошли. Иринка смотрит на меня, пожимая плечами. Я киваю. Ну, пошли.
Парни оказываются спортсменами. Приехали в город на соревнования по дзюдо и решили развлечься. «Бицепса» зовут Никита, а его друга — Стас. Болтать особо не выходит, так как вокруг очень шумно. Мы курим кальян по очереди, а после я выхожу на танцпол. Стас — за мной. Я танцую, он прижимается ко мне сзади. Очень деликатно, но всё же мне почему-то некомфортно. Не тот запах, не те руки…
Иринка подходит к нам, держа обе сумочки, мою и её, в руках.
— Стас, я украду её на пять минуточек? Носик припудрить.
Мы делали так добрую сотню раз, поэтому я понимаю её без слов. Пора валить!
Хохоча, мы заваливаемся в такси, представляя себе лица спортсменов, когда они поймут, что сегодня им ничего не обломится.