Краем глаза замечаю, что щёки Иринки покрываются красноречивым румянцем. Серёжа сбивается с шага при виде моей подруги. Здороваются как-то скомканно, старательно отводя глаза. Недоумённо перевожу взгляд с одного на другую, решив поразмыслить об этом на досуге.
Совместными усилиями «выносим» моё платье из дома. Поверх я накинула своё обычное пуховое пальто, вызвав тем самым ярое неодобрение Иринки.
— Я только доеду и сразу сниму. Никто и не увидит меня в нём, а тем более не сфотографирует, — успокаиваю свою подружку-перфекционистку.
Где-то позади себя слышу, как они с моим братом обмениваются «любезностями».
— Аккуратней! Смотри, куда прёшь! — зло шипит Иринка.
— Если бы ты не отрастила задницу размером с Байкал…
— Что-о? — Иринка притормаживает, натягивая полы моего кейпа, и я чуть не падаю.
— Эй! Вы можете поругаться в другой раз? Я вообще-то опаздываю на свадьбу, — оборачиваюсь к этим двоим, — причём, на свою! А я как бы невеста.
С грехом пополам добираемся до ЗАГСа. Избавляюсь от пальто. Иринка поправляет мне макияж пушистой кисточкой, которую принесла с собой в сумочке. Вручает мне букет невесты, избавляя его от упаковочной бумаги.
Серёжа уже заглянул в зал для проведения церемонии.
— Все в сборе. Только нас ждут, — сообщает сквозь зубы. Он всё ещё заведён после препирательств с Иринкой.
— Всё. Идём, идём. Нет. Погоди! — это уже мне. — Мы первые заходим. Потом ты.
Через несколько минут прохожу в помещение. Серёжа придерживает массивную деревянную дверь, пропуская меня внутрь.
Звучит торжественная музыка. Мой взгляд сразу же находит глаза Лёши, стоящего у тумбы регистратора. Иду к нему, не разрывая зрительный контакт ни на секунду, практически не дыша…
Он смотрит на меня напряжённо, без тени улыбки на гладко выбритом лице. Протягивает руку, помогая взобраться на возвышение. И вложив свою ладонь в его, я понимаю, что наконец пришла.
Эпилог
Три года спустя
— Твою же ма-ать! Где. Эта. Чёртова. Туфля-я⁉ — практически кричу в голос.
Кидаю в стену бежевую лодочку — подружку той, которая потерялась.
— Что случилось? — Литвинов заглядывает в гардеробную. На руках у него наша двухгодовалая дочь Маша.
Встаю, сжимая пальцы в кулак. Из ноздрей разве что пар не идёт. На контрасте с этим мой тон — приторно-ласковый, как сахарная патока.
— Что случилось? — моя улыбка сейчас скорее напоминает оскал. — А случилось то, что я не могу ничего найти в этом доме! — в конце не выдерживаю, голос срывается в нервный визг.
— Может быть Барни опять? — имеет в виду нашего пса, развесёлого и ещё совсем юного джек-рассел-терьера.
— Я когда-нибудь убью эту чёртову собаку. Ма-а-акс! — мой голос разносится эхом на весь второй этаж.
— Он гуляет с Барни, — Литвинов поправляет задравшуюся на Маше футболку, как бы ненароком щекоча её пальцем. Она заливисто смеётся. — Слушай. Может быть просто наденешь другие туфли? — предлагает этот гений.
— Какие — другие? — мой голос звенит. — Это те, которые Барни сгрыз на прошлой неделе? Или может быть те, в которые кое-кто напрудил лужу месяц назад? — укоризненно смотрю на дочь. Она улыбается, демонстрируя мне рот, полный зубов. Хулиганка.
— Это всего лишь встреча выпускников, детка.
Подхожу к мужу, заглядываю в голубые глаза своей Машеньки, один в один цветом, как у её отца. Вздыхаю, обнимая их обоих. Надену белые кеды, чёрт с ними — с туфлями.
Лёша кладёт свободную руку мне на плечи, что-то успокаивающе бормоча в макушку.
— Расслабься. Может быть тебе помочь, м-м? — отстраняется и заглядывает в моё лицо, поигрывая бровями.
— Уже помог! — указываю на свой порядком округлившийся животик. Я сейчас на шестом месяце беременности нашим сыном.
Звонок в дверь. Бабушка пришла. Она посидит с Машей, пока мы с Литвиновым будем «тусить». Макс учит её новым словам. В лексиконе моей мамы уже есть «кринж» и «вайбово». Правда, она их всё время путает, чем крайне веселит своего внука.
— Где моя булочка? — бабушка просто обожает Машу. Она пропустила то время, когда Макс был маленьким, так как мы жили тогда далеко — в Питере.
Маша тянет к ней свои пухленькие ручки. Литвинов опускает её на пол.
— Давай сама. Иди, иди, — подталкивает слегка.
Наша с ним дочь обожает ездить на руках. Макс называет её «королевой».
Маша шлёпает босыми ножками по направлению к бабушке. Та тут же подхватывает её на руки.
— Опять босая! — укоризненно смотрит на горе-родителей этого ребёнка.