Смотреть на площади решительно было нечего, да и протискиваться через толпу не хотелось, поэтому оглядевшись, Анна заприметила немного места вдоль домов. Этого должно было хватить, чтобы просочиться к противоположной стороне и пойти дальше по улицам к другим достопримечательностям. Она проворно скользнула туда и, мысленно ругаясь на нерасторопность и невнимательность людей, собрала всю свою волю в кулак, чтобы никого случайно не задеть. Это отняло у неё много сил и нервов, но особенно она переживала за свою сумочку, наслушавшись от Эммы о хитрых итальянских воришках.
Освободившись, наконец, от давления толпы она перевела дух и решила, что раз уж она совершила такой подвиг, то точно должна себя вознаградить чем-то вкусным. Её взгляд упал на яркую вывеску справа, и она поспешила пробовать джелато – настоящее итальянское мороженное. Но стоило ей войти внутрь, как она застыла, как вкопанная. Мозг отказывался верить в происходящее, хоть глаза и видели всё кристально ясно.
Глава 13.2
Перед ней снова был он. В красной майке с драконом, потёртых джинсах и с фотоаппаратом на шее. На плече, как всегда висел потрёпанный голубой рюкзак, а розовые волосы торчали во все стороны. Он как раз принимал из рук продавца пятиуровневый рожок с мороженым, который, ко всему прочему, был ещё и полит взбитыми сливками.
– Грация! – сказал он продавцу и положил монеты на прилавок.
Он повернулся и, увидев Анну, чуть не выронил мороженое. Округлив глаза, он выпалил:
– Божечки-кошечки! Как ты меня напугала.
Она рассмеялась и хотела уже его обнять, как вовремя себя остановила. Фотоаппарат на его шее и мороженое в его руке не дали бы ей этого сделать без последствий. Да, и неловко было, учитывая, как странно и неоднозначно закончился тот вечер в баре в Берлине. Тот танец до сих пор снился ей и, будто видение, преследовал холодными одинокими вечерами.
– Я тоже рада встрече! – горячо воскликнула она, стараясь скрыть смущение.
– Начинаю подозревать, что ты совсем не потерянная душа, – он улыбнулся, а затем спросил: – Ты за мороженым?
– Да, – кивнула она в ответ. – Хотела попробовать, что это за зверь такой – «джелато».
– Ни слова больше.
В его глазах мелькнул задорный огонёк, и Такаши тут же обернулся к кассиру, чтобы заказать точно такое же мороженое, как и себе. Не дав ей опомниться, заплатил, а затем всучил рожок и вытолкал на улицу. Всё произошло так быстро, а, может, ей и показалось, что она и понять ничего не успела. Но мысль, промелькнувшая в это время в голове, ей совсем не понравилась: и когда это она стала такой робкой в присутствии Такаши? И почему сердце забилось так часто, стоило ему коснуться её запястья?
– Итак, – как ни в чём не бывало начал он, – что привело тебя в Рим?
Она взяла рожок поудобней и попробовала верхний шарик ярко-жёлтого цвета. Во рту защипало, будто она лизнула лимон, и Анна тряхнула головой.
– Твой «Инстаграм», – ответила она. – Перед отпуском пролистала твою ленту, увидела там фото Колизея и подумала, а почему бы и нет. Тем более я никогда не была в Риме. Хоть и столько слышала о нём.
Он широко улыбнулся и от этой его улыбки, ей показалось, что на улице стало светлее, будто уже зажглись фонари или солнце вдруг вернулось в центр небосвода.
– Эх. Не зря это фото провисело три года в профиле! Шикарный кадр, правда? Ещё и этот кот перед Колизеем. Мой самый любимый момент из той поездки.
– А ты что здесь ты делаешь? – спросила она, когда он закончил довольно улыбаться, покачивая головой.
– Всегда хотел посмотреть на знаменитую Площадь Торре Арджентина. В тот раз не успел, а сейчас у меня как раз есть свободный вечер.
– Почему именно её? – Анна пыталась вспомнить, отметила ли она себе это место, когда строила планы на поездку, но память отказывалась давать ей ответ. Видимо, зря она так мало времени уделила разработке маршрутов.
– Там котики собираются, – просто ответил он и разом съел шарик мороженого.
– Котики? – не поняла она.
– Ну, да. Котики. Кисоньки. Кисули. Котейки. В общем, милые пушистые мордочки. Ты бы знала, как я их обожаю.