Как река после паводка, входит моя жизнь в прежнее спокойное русло.
Вертя головой, перебегаю дорогу, хватаю сумки:
— Стоп! Пропустим эти машины! Ну пойдём.
— Ты что-нибудь приготовил? А то я голодная!
— Приготовил, приготовил, пойдём!
Сидим за столом. Мне хорошо. Хочется рассказать Оксане что-то светлое, духоподъёмное:
— Оксана, я вчера смотрел по телевизору славную передачу «Что было до большого взрыва?».
— Ну и что было? ― Оксана действительно проголодалась, ест на радость мне с аппетитом.
— А всё, что есть теперь, было и до Большого Взрыва.
— Как это?
— Я, конечно, не всё понял. Но мне, дураку, пытались объяснить умнейшие люди: Роджер Пенроуз и Ваагн Гурзадян. Я понял только, что Вселенная будет расширяться с ускорением, вся материя соберётся в чёрных дырах и, когда вселенная приобретёт критически большие размеры, чёрные дыры испарятся, время исчезнет, растворится, останется только его направление, вселенная придёт в первоначальное состояние, и произойдёт новый Большой Взрыв! И возникнет новая Вселенная! Таких взрывов уже было и будет бесконечное множество.
— И какая нам от этого радость, что сначала всё кончится, а потом снова начнётся?
— В том-то и дело! Большой Взрыв пробъёт границу между предыдущей и последующей вселенной и передаст ей всю информацию. Всё опять повторится. Эти вселенные называются эонами.
— И мы будем?
— Да! Мы снова будем! Как и были до этого! Только не будем помнить, что уже жили. Всё будет как в первый раз, а что было с нами миллиарды лет назад будет проносится в памяти тенями, неясными чувствами, дежавю, как у Алексея Константиновича Толстого: «И так же шёл жид бородатый, и так же шумела вода… Всё это уж было когда-то, но только не помню, когда!»[9]. Бесконечность жизни теперь научно доказана! Воскресенье из мёртвых доказано!
— Какой ужас!
— Почему ужас?
— Опять войны, пытки, казни! Опять в земляной яме уморят голодом боярыню Морозову и княгинню Урусову, мы родимся, заболеем, будем мучиться, умрём. Нет! Я не хочу!
— Да нет, Пенроуз сказал, что повторится не совсем так, а примерно так. Не тютелька в тютельку ― только общее направление: так же появятся планеты, чёрные дыры, квазары всякие, тёмная материя и тёмная энергия, животные из звёздной пыли и человек; так же будет светить Солнце и плескаться океаны. Но в том-то и цимес, что многое будет по-другому: человек будет другой.
— Как же он может быть другим, если Большой Взрыв передаст о нём всю информацию.
— Человек может выбирать. Сколько у каждого человека перекрёстков куда пойти: украсть машину зерна, или купить; соврать или сказать правду; окаянный Святополк может не убить Бориса и Глеба, Пётр не казнит стрельцов, Александр Второй договорится с народовольцами, его сын послушается Льва Толстого, Волынский полк не даст залп на Трубной площади, ну и так далее… И каждый альтернативный выбор меняет историю и человека по закону бабочки.
— И Гитлера не будет?
— Может будет, но новые немцы точно не пойдут за ним. Войны не будет. Понимаешь, что это значит? Самосовершенствование ― вот что нужно человеку! Прав Солженицын, сказав, что смысл жизни каждого в том, чтобы уйти из неё, став лучше, чем в неё вошёл! Тогда после следующего Большого Взрыва, в новом эоне жизнь будет счастливей, чем сейчас!
— Но ведь это будет через миллиарды лет!
— Через десятки или сотни миллиардов! Но что нам до сотен миллиардов лет! Нас же не будет! Самая тяжёлая вещь для человека ― время. Но для живого человека. А мёртвые не чувствуют времени. Мне всё равно через сколько лет воскреснуть: через сто или сто миллиардов!
— А для нас что изменится?
— Мы будем счастливей. Общество будет справедливее. Нам не придётся так тяжко работать.
— Почему не придётся?
— Потому, что людям будет стыдно освобождать себя от борьбы за существование, называть нас быдлом, а себя звёздами.
— Брось ты! Никому не будет стыдно, наоборот, нас, как и сейчас, будут стыдить, что плохо их кормим.