— Юра, — говорит однажды Оксана, — мне не нравится твой вид! Ты пожелтел…
— Что ты! ― наигранно удивляюсь я. ― Дай-ка зеркало... Ну и? С чего ты взяла? Просто у меня такой загар.
Оксана смотрит недоверчиво, но хочет верить.
Наконец она отвозит Матвейку в город. Я встречаю её, как всегда.
— Юра, у тебя глаза воспалённые, — говорит она, когда мы идём по дороге от трассы в село.
— Я не спал ночью. Телевизор смотрел. Никак не привыкну быть без тебя. Сегодня высплюсь, всё будет хорошо.
Через неделю мы выкапываем картошку. Из последних сил стаскиваю её в погреб, а назавтра не встаю.
— Юра, что с тобой! ― кричит Оксана. ― Едем в больницу! Собирайся!
— Оксана! Не пугайся. Никуда я не поеду. У меня это третий год, несомненно есть метастазы. Рано или поздно это должно было случиться. Я этого хотел. Но я умру не сейчас, ещё побуду с тобой немного, но ты главное, когда это случится, не жалей меня, а порадуйся, что я переправился. Плясать и петь не надо, просто вздохни с облегчением. Впрочем, я не настаиваю ― не печалься и всё! Выполни ещё одну просьбу: достань какое-нибудь обезболивающее, а то ведь я орать скоро начну.
— Юра! Юрочка… Я не смогу без тебя…
— Ничего… Юлька тебя не бросит. Кредита осталось немного. Продай хозяйство. Останется тысяч триста. Юлька с мужем выплатят… Ничего. А то, выходи замуж! В новом эоне обязательно встретимся!
— Да что же ты всё про новые эоны! Ты мне нужен здесь!
После этого у меня было ещё одно потрясение, когда правый глаз закрылся плотным туманом. Боже, не дай мне дожить до слепоты! Но скоро я привыкаю смотреть одним глазом и успокаиваюсь.
Я лежу и сплю большую часть суток. Когда меня будит боль, Оксана делает мне укол, и я опять засыпаю. Она уговаривает меня ехать в больницу, но я ссылаюсь на коронавирус: врачам сейчас не до меня.
Проходит много времени… А может и немного. На дворе снег. У нас кто-то из соседей. До меня доходит, что от коронавируса умер директор школы.
Узнаю голос Артёмкиной бабушки:
— Чуть не забыла вам сказать, — говорит она, уходя, — Зина Перелесова умерла.
— От коронавируса? ― спрашивает Оксана.
— Кто знает! От коронавируса или чего другого ― какая разница! Смерть причину нáйдет.
Потом приходит Валечка ― Валентина Демьяновна — и рассказывает об Алексее Максимовиче:
— И вот, Оксаночка, повезли мы дедушку в больницу. Объясняем, что носом не чует, температура, кашель. А они говорят: нет у него коронавируса, езжайте и лечитесь дома. А как же нет, у него всё, как по телевизору говорят… Можно мне к Юре зайти, проведать?
— Нет, Валентина Демьяновна, он только уснул.
— Ну хорошо, я после зайду, проведаю. Покорми его клюквой, Оксаночка! Дочка привезла из ряма[13]. Клюкву надо есть ― в ней много витаминов. Я слышала, что от коронавируса только витамины помогают.
И, плача:
— Как же мы будем без вас? Не у кого будет денег занять, молока купить. Ну пойду я, пойду. Оставайтесь с Богом!
Я снова забываюсь.
Мне снится сон. Я куда-то бреду по бесконечно высокой насыпи, неземным чувством ощущая пропасть вокруг себя. Кругом абсолютная тьма. Ничего не видно: ни того, что по сторонам, ни того, что позади и впереди. До меня доходит, что сама насыпь — это чёрный снег, который я не вижу, но чувствую, потому что проваливаюсь в него. Я пробираюсь по этому снегу без чувств, без мыслей, не зная зачем и куда. Время остановилось, нет — перестало существовать, растворилось; чёрный снег, ничего кроме чёрного снега! Такого никогда не было, и не могло быть там, где я был в прежней жизни. В прежней жизни? Разве я умер? По-разному представлял я себе Тот Свет, только не так! Или я всё же сплю?
И вдруг мелькнуло знакомое. Где-то я уже это видел. Дежавю… Дежавю. Слабый свет впереди… Так было, когда в прежней жизни не всходила, а только собиралась взойти в ночи луна. Такой же чуть заметный свет в абсолютной тьме. Рвусь вперёд, выдёргивая ноги из чёрного снега. И уже нет сомнения, что впереди свет. Он становится шире, выше, ярче. Я спускаюсь с насыпи. Чёрный снег исчезает, будто его не было!
Я вхожу в солнечный город. Прекрасные дома! Красивая светлая улица! Навстречу идут дети: русые, белоголовые, рыжие, курчавый большеглазый негритёнок светит белками... Они улыбаются мне.