Что, если сейчас я проснусь в холодном поту, и ничего этого больше не увижу? И слава Богу.
— Я… я понятия не имею, Фэш, — Сара с сожалением смотрит на меня, а потом тоже смотрит в одну точку впереди себя.
— Думаешь, они ушли? — спрашиваю я, скрепя сердцем. Эта мысль больно ранит в грудную клетку и не дает вздохнуть.
— Нет, не думаю. Они бы не бросили нас, — её голос звучит неуверенно, и мне хочется в этот момент разбить лицо этого Никиты, потому что добровольно Василиса бы не оставила нас в ебучей пустыне. — По крайней мере, она бы не бросила тебя.
Я смотрю в её глаза, которые полны отчаяния, будто она всё ещё ждет, что сейчас ребята высунуться из песка, весело проорав, что это шутка, и что мы на неё купились.
Но ничего такого не происходит.
Я бы мог помочь ей, обняв или поцеловав, но уже не чувствую ничего того, что чувствовал раньше. Нравится ли она мне? Определенно, но как друг, не больше.
— Возможно, это какой-то прикол, — бормочу я, пока в голове роются тысячи мыслей о том, что эта шутка ужасная. Просто ужасная.
— Нет, — она усмехается и качает головой. — Как я выяснила, для Василисы эта шутка покажется жесткой, а Никита просто не додумается. Мне кажется, это какое-то ещё одно сраное испытание, — она пожимает плечами, в то время как я обхватываю колени руками, прижимаясь к ним всем телом. — Я ужасно устала от этого всего и хочу просто нормальной жизни в Змиулане. Я и не думала, что эта добыча ингредиентов окажется такой сложной.
И тогда я вспоминаю про то, зачем вообще оказался на Эфларе. Гребаный дядя.
Теперь эта миссия кажется мне до ужаса сложной. Да, я смогу достать это всё физически, но… к примеру, крыло феи. Я не смогу отрезать плоть Дианы, и уж тем более не смогу поймать Василису в клетку, чтобы отдать на верную смерть.
— Да, Сара, ты права, — слышится голос из неоткуда. У меня внутри всё холодеет. Что за черт? — Они должны доказать, как сильно дорожат вами. А вы ими, потому что ваши друзья в опасности, дорогие мои. Пройдите по Лабиринту, пока монстры пустыни не съели тех, кто вам дорог.
Земля начинает трястись, и я мгновенно подскакиваю, держа стрелу, как шпагу, но на это лишь слышится хриплый смех, а потом чей-то вой разрезает мой слух к чертям.
Комментарий к Глава 6 Отличается ли моё написание 3-ей части от написания 1-вой?
========== глава 7 ==========
— Беги! — истошно кричит Сара, когда я встаю с песка, потому что из-за внезапно выросших стен, мои ноги не выдержали.
— Сара! — кричу я, оглядываясь, ища её — источник звука, но нигде нет ни души. — Са-а-а-ара! — еще громче ору я.
Страх накатывает волной, но не из-за меня, а из-за неё, мало ли что могло случиться.
— Она в самом центре лабиринта, юный часовщик, — слышится голос будто из неба. — Тебе всего лишь надо пройти этот лабиринт, и ты найдешь свою подругу, вместе с ней так же будут остальные двое, которые сейчас вынуждены потерпеть предательство с вашей стороны.
— Что? — я замираю, слыша какой-то рев. Почему всякие подобные ситуации всегда случаются именно со мной?
Видя на горизонте черную точку, которая всё время становилась больше и больше, я сорвался с места, вбегая в чертовы стены. Конструкция похожа на подвалы Змиулана, только без крыши и дверей.
— Давай, Фэш, быстрее беги, — бормотал я, забегая за угол, но там был тупик, как только я хотел развернуться, что-то схватило меня за руку. Резко обернувшись, я увидел Захарру, которая была вся в синяках и порезах. На её лице была кровь, как и на руках и одежде.
— Фэш! — полным мольбы голосом простонала она.
Как вообще она тут оказалась? Её волосы были спутаны, а рот забивался кровью.
— Стой! — я видел Маара, который оттаскивал её от меня.
— Захарра! — закричал я, потому что Броннер начал пинать ногами упавшую Захарру в живот, пока та истошно кричала от боли. Этот звук было невыносимо слушать.
— Уйди от неё! — закричал я, а когда толкнул Маара, он тут же растворился.
Это был… мираж?
Я слышал вой всё ближе, и потом, окинув взгляд на Захарру, которая будто молила меня помочь ей, бросился бежать дальше.
— Фэш, помоги мне-е-е-е-е! — слышал я позади себя.
Мои глаза становились влажными — это было невозможно слышать, как я мог доверить свою сестру такому, как Маар?
Внутренности горели, потому что пробежал я много, но так же, песок зыбучий — мои ноги постоянно проваливались в ямки, из-за этого было достаточно тяжело.
Не слыша больше того ужасного воя, я остановился. Снова тупик.
Когда я почти вышел за угол обратно, моей руки снова что-то коснулось. Я стиснул зубы, ожидая снова увидеть Захарру, но вместо неё стояла Василиса.
На ней не было крови, но рядом с ней находился Никита, который с каким-то смешком смотрел на меня. Это было довольно жутко, если учесть то, что глаза Василисы были полны печали. Я никогда не видел её такой.
— Ты оставил меня, — пробормотала она, немного качнув головой. Её взгляд метался от меня к Никите, а потом она отпустила мою руку. После этого, подул будто несуществующий ветерок, и она сделала шаг назад.
Её губы разжались, когда я не увидел Никиты.
Послышался какой-то звук, а потом глаза Василисы будто стали неживыми.
— Помоги мне, — прошептала она, и прямо из её груди начал вылазить наконечник стрелы, или что-то тому подобное. Никогда не разбирался в оружии.
— Василиса! — закричал я, а потом она исчезла точно так же, как и Захарра.
Зачем я вижу их, если они не реальны?
Я забежал в очередной тупик. Это было довольно просто, ведь я мастер.
Когда я собирался разворачиваться, то увидел, как стена расплывается, и вместо неё виднеется озеро, которое было на границе фей. Я помню его достаточно хорошо.
Особо не вглядываясь, я снова развернулся, потому что там точно был какой-то подвох, и мне лучше было бы уносить ноги.
Но мои ступни будто приросли к земле, когда я услышал заливистый смех Василисы.
Тяжело вздохнув, я не мог сделать и шага, однако, когда услышал ещё и голос Никиты, тут же обернулся.
Они весело смеялись, плавая. Я видел её — счастливую. Через несколько мгновений, она пропала, а Никита начал звать её, кружась на месте, я, по правде, тоже испугался и практически бросился искать её, но парень взвизгнул как девчонка, а потом из воды, прямо рядом с ним вылезла Василиса, которая хохотала во все горло.
Я не слышал, что сказал Никита, но только видел, как он положил руки на талию Василисе, а та будто бы прижалась к нему через воду.
Я отвернулся, потому что это тоже было невыносимо смотреть, хотя кто мы такие друг другу с ней? Правильно, никто.
— Почему я вижу это? — пробормотал я в воздух.
— Потому что, — и снова этот голос из неба. — Ты цепляешься за тех людей, которых сейчас увидел. Ты можешь сломиться, если сломить их. Просто привязан к ним так, как не должен.
— Ты не знаешь об этом, — кричу я в небо. — Ты ничего, блять, не знаешь. Мне не больно, ясно?!
— О, дорогой мальчик, тебе ещё как больно, — прохохотал голос, а потом я увидел то самое чудище, которое, кажется, именно и гналось за мной.
Это было огромный пес, на спине которого были острые иглы. Его глаза были красными, а вместо ушей росли рога.
Его слюна пузырилась, и я сделал шаг назад, и псина зарычала.
— Ты не успел убежать, — прогоготал голос. — Теперь Азазель убьет тебя!
Я не знал, куда бежать, потому что вместо озера стена выросла снова, лишь выставил вперед стрелу, надеясь, что это хоть как-то спасет меня, но вряд ли.