— И у него нет братьев и сестер? — спрашиваю. Сердце сжимается все равно при мысли о судьбе моего графа.
— Нет, он единственный ребенок, — вздохнула Шао Лун. — Поэтому ты должна о нем заботиться, сестрица.
Придется, куда же мне деваться? Жалко теперь его, бедного. Теперь понятно, почему он такой суровый.
Стали дальше шить. Получилось что-то, похожее на мешок. К тому времени у меня уже все пальцы искололись. Смотрю на свое произведение и глаз дергается.
К вечеру вернулся Ван И. Вышла его приветствовать. Он деловито спрыгнул с коня, поправил одежду и хотел пройти мимо меня, но тут его взгляд наткнулся на мешочек, который я ему протягивала. Фиолетовый мешочек с вышитым на нем сердечком.
— Что это? — спросил он, сдвинув брови.
— Я сшила вам подарок. Мешочек с пахучими травами.
Его взгляд остановился на моих исколотых и исцарапанных иголкой пальцах.
— Что это на нем вышито?
— Сердечко. Символ любви.
Холодный взгляд пригвоздил меня к месту.
— Зачем?
— Чтобы вы носили его на поясе.
Он подумал еще немного, переводя взгляд от меня к мешочку и обратно, затем грубо забрал мешочек из моих ладоней.
— Он ужасный, — отчеканил он без капли жалости, пряча мешочек в карман. — Но раз ты так исколола свои пальцы, пока его шила, я приму его. Но носить не буду, иначе засмеют. Когда сошьешь красивый, тогда поговорим.
Затем Ван И развернулся и ушел вглубь поместья.
И ведь даже сердиться на него не получается. Какой-то в нем своеобразный шарм, что ли…
Еще не вечер, муженек. Еще не вечер.
Кстати насчет этого… Сегодня ночью мы снова будем спать вместе? Не знаю даже, хочу ли знать ответ…
Глава 8. Опять позориться
Ночь настала быстрее, чем я этого ожидала. Мой граф весь день провел в своем кабинете, куда мне заходить, естественно, было не разрешено. С наступлением темноты служанки искупали меня в воде с лепестками роз и нарядили в новое платье с вырезом, открывающим добрую часть моих ключиц. На мои вопросы служанки смущенно сообщили:
— Приказ его светлости.
Кажется, сегодня мы все-таки будем спать вместе…
С замиранием сердца я вошла в свои покои, в которых уже горели свечи. Брачные декорации никто не убрал, комната все еще была ярко-красной. На краю кровати, грубо расставив ноги, сидел Ван И, облаченный в пурпурные одежды дорогого покроя.
Он перевел на меня внимательный взгляд и молчал. Даже не знаю, что делать. Что он от меня ждет? Присела в реверансе и сказала:
— Ваша светлость, какая неожиданность увидеть вас в моих покоях.
— Это не твои покои, — ответил он. — Это брачные покои. Видишь, никто не снял украшения?
— Должна ли я их снять?
— Они будут сняты тогда, когда мы станем мужем и женой, — произнес он с недобрым прищуром. — По-настоящему.
Его взгляд пронизывает насквозь, и мои щеки снова начинают гореть. А если я снова отключусь, он что, будет каждую ночь пытаться?
Он по-хозяйски указал мне на место рядом с собой, этому жеста даже нельзя было и возражать.
Сажусь рядом, и его рука властно хватает меня за плечо, сильно, но не больно. Платье сползает еще ниже. Боже, вот бы мой Иван-дурак хоть раз был таким мужиком. Сердце замирает от его пронзительного взгляда. Не могу пошевелиться, ни вдохнуть, ни думать. Без лишних слов он прижался горячими губами к моим, его рука властно стянула широкий воротник моего платья вниз.
Горячая рука ложится на затылок, его пальцы впутываются в мои волосы и неумолимо тянут. Жар заливает всю голову, я падаю на спину, и Ван И нависает сверху, нападая яростно, целуя мою обнаженную шею.
Бессильно цепляюсь за край его широкого рукава, задыхаясь.
Перед глазами мелькает его серьезный взгляд, но только на мгновение, а дальше снова темнота.
***
Проснувшись в постели одна, в одежде и без воспоминаний о вчерашней ночи, я заволновалась. Что же это за яд такой? Мне суждено терять сознание только во время любовной близости или у него есть еще побочные эффекты? Боюсь, я выясню это путем проб и ошибок.
На этот раз граф не стал со мной завтракать, но появился в гостевых покоях, где я коротала время, пытаясь научиться красиво вышивать, чтобы ему не было стыдно носить мой мешочек.
— Ты должна выйти со мной поприветствовать моего дядю, — это все, что он сказал мне, точно приказал.
Проследовала за ним к незнакомой части поместья, в просторный зал с низкими столами и красными коврами на полу. За одним столом сидел мужчина лет тридцати в интересном головном уборе и темных одеждах.