Выбрать главу

– Тогда зачем ты... – начала Наташа и тут же замолчала. В самом деле – может быть, ей все показалось? Они дурачились, как раньше, и не было в его объятиях ничего предосудительного.

– Что – зачем?

– Нет, ничего...

Она выключила плиту, позвала Настю.

– Настя, ужинать!

Когда прискакала племянница, Наташа торопливо попрощалась и убежала из квартиры сестры. Ей показалось, ей все показалось...

Она шла по улице, крест-накрест сцепив руки на груди. Шла и дрожала, точно попала в струю ледяного ветра, хотя поздний августовский вечер был довольно теплым и темная густая листва на деревьях даже не шевелилась.

Дома ее уже ждал Макс. Где-то в глубине квартиры энергично переливалась знакомая мелодия. Бизе, «Кармен» – тут же вспомнила Наташа. «Тореадор, смелее в бой...»

– Наташка, как ты поздно, я даже беспокоиться начал!

– Понимаешь, Аркадий с Настей такие беспомощные... Анна уехала, и некому за ними присмотреть... – торопливо забормотала она.

– Насколько я помню, Аркадий ваш довольно взрослый товарищ, да и Настя уже девица... – заметил Макс.

– Ах, да какая она девица! – отмахнулась Наташа. – С меня ростом, а на самом деле еще младенец. Ты музыку слушаешь?

– Ага... Не мешает? Я, между прочим, свой музыкальный центр сюда перетащил...

– Нет, что ты, совсем не мешает! – Наташа обняла Макса и с чувством поцеловала. – Я люблю оперу. Знаешь, наверное, было бы гораздо хуже, если бы ты был поклонником тяжелого рока...

Макс прошел вслед за ней в комнату, сделал звук чуть потише.

Наташа мельком взглянула на свое отражение в зеркале. «Наверное, мне показалось, что Аркадий как-то по-особенному меня сегодня обнял... – подумала она. – Это была просто игра! Во мне же ничего такого нет, чтобы свести мужчину с ума. Я не Вика Абрамова с ее роковой красотой...»

– Послушай, Наташа, у меня все не идет из головы наш последний разговор... – нерешительно начал Макс.

– А что такое? – с любопытством спросила Наташа.

– Ты говорила, что ваши с Анной родители давно умерли... Где же ты жила раньше – ну, пока твоя мама была еще жива?

– Где и всегда – в той самой квартире, где сейчас живут Анна с Аркадием и Настей, – охотно пояснила Наташа. – Ты же был там пару раз – на прошлый Новый год и на день рождения Насти.

– И они с самого начала тоже жили с вами? Ну, твоя сестра и ее муж...

Наташа вздохнула и принялась терпеливо объяснять:

– Сначала в этой квартире жили мои родители и мы с Анной. Потом папа умер...

– Так, это я уже понял.

– Анна вышла замуж за Аркадия, когда мне было лет семь-восемь, не помню точно. Они снимали квартиру, потому что у Аркадия жить совершенно негде – родители, братья-сестры, бабушка еще парализованная тогда была... С нами Аркадий с Анной тоже жить не хотели – стремление к независимости и все такое... Скоро у них родилась Настя. Потом, когда мне было десять, умерла мама. Аркадий с Анной и Настей переехали обратно и стали жить вместе со мной. Они мне вместо родителей, я же тебе говорила... Что тут непонятного? – искренне удивилась Наташа.

Макс, ероша свои светлые волосы, ходил по комнате взад-вперед.

– Там же огромная квартирища... – пробормотал он. – Метров сто, не меньше.

– Сто пятьдесят квадратных метров, – поправила Наташа. – Папе эту квартиру дали в конце шестидесятых, когда он совершил какое-то грандиозное открытие в физике. Ну, еще Госпремию дали, дачу на Рублевке, и все такое... Он был очень, очень известным человеком. Жаль, что я не в него пошла – ничего в физике не понимаю...

– Да бог с ней, с этой физикой! – остановился Макс посреди комнаты. – Та квартира по нынешним временам бешеных денег стоит. Да еще и в центре! Тысяч двести-триста – не меньше... Не рублей, разумеется.

– О чем ты? – встревожилась Наташа.

– О том, что ты сейчас живешь в халупе, за которую больше тридцати тысяч и не дашь.

– Двадцать восемь, – холодно поправила Наташа. – А ты, как я вижу, неплохо разбираешься в недвижимости.

– Чего ты злишься? – Макс сел с ней рядом на диван, обнял за плечи. – Я о тебе беспокоюсь... Мне кажется, они тебя обманули.

– Кто?

– Да Анна твоя с Аркадием! Сами живут в таких шикарных апартаментах, а тебя запихнули в эту халупу!

Наташа стряхнула с плеч его руку.

– Я тоже хочу независимости, между прочим! – сердито сказала она. – И потом, нам вовсе не хотелось делить родительскую квартиру.

– А надо было поделить, – тихо произнес Макс. – Половина ее принадлежит тебе.

– Половина? – фыркнула Наташа. – Половина... Ты плохо считаешь – есть еще Аркадий с Настей, и они имеют полное право...

– Они не имели никакого права селить тебя в таком ужасном месте! – повысил голос Макс. – Даже с учетом Аркадия и Насти – твоя доля в наследстве все равно велика. Четвертая часть от трехсот тысяч – это...

– Ты не учитываешь другого, – перебила его Наташа, разозлившись уже не на шутку. – Скоро этот дом снесут, и мне дадут совершенно новую квартиру в чудесном районе. Аркадий сказал...

– Ах, твой Аркадий сказал... – Макс уже кричал, а прекрасная и зловещая мелодия «Кармен» служила каким-то странным, пугающим фоном для его слов. – Тебя выселят в Бутово, к черту на куличики – туда, где целый район построен на костях расстрелянных во время сталинских репрессий!

– Что-о?.. – с ужасом переспросила Наташа. – На каких еще костях?! Господи, Макс, ты сам не знаешь, о чем говоришь. Почему именно в Бутово, почему именно к черту на куличики? Ты же ничего не знаешь...

– Ну, не в Бутово, там в Капотню какую-нибудь... – упрямо произнес Макс. – Я так говорю потому, что ты, Наташа, удивительно легкомысленный человек. Тебя же проще простого обмануть!

– С чего ты взял? – возмутилась Наташа. – И кто это меня обманывает...

– Да твои расчудесные Аркадий с Анной – вот кто тебя обманывает! Они помыкают тобой, как хотят! Черт, как же я их сразу не раскусил...

Наташа нетерпеливо нажала на кнопку на музыкальном центре. Музыка замолкла, и в этой тишине было слышно, как шелестит по карнизу легкий августовский дождь.

– Аркадий с Анной воспитали меня. Они заменили мне родителей. Не смей говорить о них плохо! – угрожающе произнесла Наташа.

– Конечно, они твои благодетели... – усмехнулся Макс. – Я был бы готов в это поверить, если бы ты сама не рассказывала мне, как нянчила Настю, как ты была у них вместо домработницы... Они до сих пор продолжают тебя эксплуатировать.

– Я люблю Настю! И мне совсем не трудно время от времени помогать им. Они столько для меня сделали... – Наташа не договорила, и слезы брызнули у нее из глаз. – А если ты будешь говорить о них плохо, то лучше уходи! Да, уходи...

Макс вдруг опомнился.

– Наташка, что ты... – Он посадил Наташу к себе на колени, обнял. – Я дурак, я не хотел тебя расстраивать! – Он целовал ее мокрое от слез лицо, а потом вдруг засмеялся удивленно. – Как же я тебя люблю... Я и не думал, что так тебя люблю!

– Ну да, так я тебе и поверила... – всхлипнула Наташа.

– Нет, правда! Я все это наговорил из-за того, что беспокоюсь о тебе. Ты такая нежная, ты особенная... Такая хрупкая! Совершенно неприспособленная к жизни. Всякий может тебя обидеть!

– Ага, сам же и обидел... – Наташа постепенно успокаивалась.

– Прости, прости!

Он целовал ее с какой-то судорожной, болезненной страстью, что не было никакой возможности сопротивляться ему, да Наташе этого и не хотелось. Она забыла обо всем...

Ночью Наташа долго не могла сомкнуть глаз. Разговор с Максом подействовал на нее странным образом – она вдруг вспомнила то, что не вспоминала никогда.

...Она, десятилетняя девочка, сидит, запершись в комнате, а в соседней переговариваются Аркадий с Анной. Вернее – ожесточенно спорят.

«Мне не нужна эта обуза! – холодно и веско произносит Аркадий. – Ты понимаешь – не нужна».

«Но я не могу ее бросить! – отвечает Анна. – Аркашенька, милый, что скажут о нас люди?!»

«Мне абсолютно наплевать, что скажут люди! У меня уже есть ребенок. Мой собственный ребенок. А что касается твоей младшей сестры...»