- Это правда, но видимо таких слов наша Элинка еще не знает.
- Теперь знает.
За разговорами мы подъехали к самому подножию горы. Дальше карабкаться предстояло пешком, а вернее почти ползком.
- Малик, привяжи коней вон в тех кустах. Ну что, казаки-пластуны, пошли вести диверсионно-подрывную деятельность!
- Ничего не понял, но уже бегу, - Гарик первым устремился наверх, по горному бочком ставя ногу и цепляясь руками за жидкую траву.
Поднимались мы молча. Не столько из конспирации, сколько из нежелания ругаться. А на ум лезли одни только ругательства, при том такие, что я сама пугалась. Дело в том, что склон лысой горы, хоть крутым не был, зато был ужасно противным и не удобным для подъема. Ноги то скатывались по мелким камушкам, то проваливались в заросшие крапивой ямы, что было вдвойне неприятным, ведь кроме подвернутой ступни ты получал еще и кучу крапивных ожогов. Гарфилд же, даже за то недолгое время, пока мы поднимались, умудрился вляпаться в приключение. Заявив, что мы идем неправильно, а он нашел правильную и удобную дорожку, он зарулил куда-то вправо и, поскользнувшись на заросшем мхом камешке, свалился в Ведьмину речку. Все бы ничего , да только Ведьмина река не просто река, хоть она и не глубокая и не широкая, девушка, упав туда или попив из нее воды, становилась ведьмой или русалкой, а мужчину начинали мучить страшные глюки. Вот и наш Гар не стал исключением. Будучи выволочен за шкварник из воды и отплевавшись он дико уставился на мои ноги.
- Что это?! – заорал он, - что у тебя с ногами?!
- А что с ними, - я провела ревизию ног, их по прежнему было две, да и выглядели они нормально, грязные правда, но вполне нормальные человеческие ноги, ни ласт, ни копыт не наблюдалось.
- Они прорастают корнями в землю! Ты превращаешься в дерево!
Меня обдало волной его наваждения. Кулон обиженно звякнул, на всякий случай давая по моему телу волну защиты.
- Гарик, все в порядке, тебе это кажется, - попыталась успокоить его я, но не тут-то было.
Он оглянулся на Евгения и завопил еще громче, при это вырываясь и пятясь назад.
- Ааааааа! Нечисть! Я знал! Какие иные миры! Все это чушь! Теперь я вижу твое настоящее лицо, демон! Чур меня, чур!
- Что с ним? – испуганно спросил новоявленный «демон», - Чего ты там в реке нанюхался, что тебя так заглючило?!
- Он во власти наваждения, - кусая губы ответила за упорно пытающегося уползти Гарика, я, -я не знаю как помочь ему, мой кулон действует только на меня….
- Кулон? Какой кулон? И как действует? – заинтересовался эльф.
- Как не знаю, но от наваждений защищает, помните там, в лесу у Вэрдов… это он помог мне понять, что передо мной не вы.
- Интересно… - задумался эльф вертя мой кулон в пальцах, - а откуда он у тебя?
- Друг подарил.
- Ладно, сейчас не время выяснять. Я знаю способ сделать так, чтобы твой артефакт подействовал еще на кого-то.
- Ой, Малик! – умилился Гарф, - только ты один из них хороший! Даже крылья у тебя за спиной. Белые-белыыыеееее!
- А с ней что не так, - спросила я, кивая на Обигейл из чистого любопытства, относительно ее он вердикт еще не вынес.
- А она ведьма! У нее глаза светятся! Синим таким светом, даже не зеленым, как у простой нечистой силы!
- Суду все ясно, передайте прокурору, - сказала я одно из любимых теткиных выражений, - ну так что, Малик? Как передать ему защиту моего кулона, или как ты там его назвал, атртафакта?
- Артефакта, - поправил меня эльф, - просто вам нужно хотя бы на время объединить кровь. Просто возьми и слегка уколи себе палец, немного, чтобы только кровь выступила. Милорд, вы и Обигейл сделайте то же самое с Гариком, а потом просто прижмете пальцы друг к другу и все.
- Нееет!!! – завопил не своим голосом наш глючный друг, - я вам, жутким тварям, живой не дамся!!!
- Да кто тебя спросит, - угрожающе зашипела Обигейл, обходя его сзади, Евгений же прижимал его к склону, не давая бежать вперед.
Поймать бешено лягающегося, орущего и невероятно извивающегося мальчишку на каменистом склоне оказалось не так-то просто. Еще труднее было зафиксировать его руку, для этого на него навались втроем. И даже трое на одного удержали его еле -еле! Когда рука его наконец-то перестала описывать в воздухе непонятные фигуры и даже была украшена крошечным порезом на безымянном пальце, я достала кинжал из ножен и легонько кольнула себя в подушечку большого пальца правой руки. Я справедливо полагала, что большим пальцем удерживать контакт будет легче. Поднеся к нему руку с выступившей на пальце красной каплей, я с силой прижала ее к его порезу, и едва не отдернула вновь. Его наваждения были так сильны, что ответная волна артефакта ударила меня всей мощью, и я едва удержалась на ногах. Гарфилд чувствовал тоже самое. Его тело била крупная дрожь, впервые ощущая волны жара и холода, он пытался вырвать руку, но я вцепилась в него цепко, как детдомовец в подаренную шоколадку. Постепенно боль стала утихать, волны уже были слабенькими и едва заметными. Взгляд Гарика стал осмысленным и даже чуточку недоуменным.