- Ч-ч-ч-ч-что это было? – все еще изредка вздрагивая и заикаясь, произнес он.
- А вот то и было! – с досадой проворчала Обигейл, потирая назревающий на левой скуле синяк, - с врагами бы так сражался!
- А что я бился, как лев, да? – надулся от гордости он, приходил в себя он исключительно быстро, по крайней мере самомнение его не страдало.
- Угу, как психованный бешеный кот, которого старая бабушка пытается искупать!
***
Мы прибыли рано. Празднество на лысой горе в честь пятницы тринадцатого и по совместительству полнолуния еще не началось. По центру ровной площадки на вершине горы располагался высокий золотой трон на постаменте со ступенями, а вокруг него небольшая и тоже возвышающаяся над землей площадка. Народу на шабаш собралось столько, что яблоку негде было упасть, а из-за жуткой суеты, царившей вокруг, толпа казалась больше раза в два. Все прибывающие тут же начинали готовиться к празднику: заволакивали какие-то ящики и сундуки, устанавливали котлы. От мелькания рож и рогов у нас уже рябило глазах и мы тихонько ретировались в более-менее спокойный уголок позади трона. Постепенно на лысую гору опускалась ночь. С наступлением сумерек стала прибывать та нечисть, которая боится солнечного света. В группе вурдалаков я заметила Пэха, но подходить к нему не стала, во первых меня бы не поняли мои спутники, во вторых, он меня все равно не увидит. «Интересно, а как я тогда привлеку к себе внимание монсеньора, если меня не видно?» - заволновалась я. Но, как оказалось впоследствии, волновалась я совершенно зря. Ближе к полуночи движения собравшейся толпы постепенно перестали быть бестолково-суетливыми. По всему видно было, что они чего-то ждут. И судя по тому, как преданно и в то же время нетерпеливо они смотрят на трон, ждали они прибытия высокого гостя – короля бала и вообще короля – Великого Валериана. Когда я представила, что скоро он будет здесь, от предвкушения у меня сладко екнуло в сердце. Волнуясь, я подскочила на ноги и села, а затем снова вскочила и снова села.
- Боишься? – понимающе спросил Малик. Он сидел у постамента, привалившись к нему спиной и казалось вообще не замечал кишащей вокруг него своры нечисти.
- А? Ну да…. Что-то вроде того, - рассеянно ответила я, снова вставая и подходя к трону.
Из-за высоты постамента моя голова была где-то на уровне его, выкованных в виде разного вида лап, ножек. Одна из них была волчьей лапой, вторая наверно драконьей когтистой и чешуйчатой, третья в виде раздвоенного копыта, а четвертая вроде как человеческой рукой, но с такими ногтями, что назвать ее рукой язык не поворачивается. Скоро здесь будет монсеньор. Где-то в вышине ночного неба, освещенного круглой и до жути огромной луной послышался визг и демонический хохот. Вздрогнув я задрала вверх голову. Я узнала этот хохот…
На возвышенность перед троном ловко спрыгнула гибкая девичья фигурка и быстрым движением руки поймала замешкавшуюся в воздухе метлу. Обычный свой кожаный комбинезон она, по всей видимости, сочла недостаточно сексуальным для такого случая и теперь была одета или скорее раздета в некое подобие ажурного кожаного купальника с длинными, свисающими с самых неожиданных местах, рваными полосками кожи. Все ахнули, испытывая смесь зависти и немого восхищения.
- Зло, к сожалению, умеет принимать красивые формы, - одернул пустившего слюни Гарфилда куда более здравомыслящий эльф.
Но эти слова я услышала уже краем уха, и не обратила на них ровным счетом никакого внимания. Я смотрела на нее и не могла поверить, что вот она, так близко, часть той жизни, в которую я так стремилась вернуться, только руку протяни.
- Даф… - прошептала я, а потом, уже наплевав на все, заорала в полный голос, - Дафна!!! Леди Дафна!!!!
- Эй, ты чего? – удивилась Обигейл.
Но я уже не слушала, я уже неслась к Дафне. Оббегая трон я поскользнулась и содрала кожу на щеке, но тут же вскочила и ринулась дальше.
- Леди Дафна, - я подбежала к ведьме и тронула ее за руку, - Леди Дафна, это я, Эля!