- Может быть ты ответишь хоть что-то?! – рявкнула она так, что стены покачнулись.
- Чего вы мне мозги промываете! Я простая уборщица, раньше всем на меня было наплевать, а теперь собрались блин целой толпой. То не так, это не так, как будто я блин хозяйская дочь!
Валериан громко закашлялся.
- Ладно все! Разговор окончен. Еще один подобный случай и я прикажу тебя казнить, - процедил он сквозь сжатые губы, - а теперь все вон из моего кабинета!!!
Все ушли, но я уходить не спешила. Подойдя к монсеньору, все еще сидящему в кресле в углу, я присела возле него на корточки, так что мое лицо оказалось ниже его.
- Чего тебе, Эллие? – скучным усталым голосом спросил он.
- Я… просто хотела спросить, что стало с Генрихом? Он жив? Он вернулся?
- Да. Его отряд прибыл в замок сегодня на рассвете. Но он уж отбыл к своим родным. Я смотрю у тебя его кинжал. Чем же ты так понравилась этому старому вояке?
- Не знаю, - пожала плечами я, - он меня учил драться…
Валериан ничего не ответил, только хмыкнул.
- Что с вами, монсеньор? У вас вид, вы меня конечно извините, такой замученный. Что-то случилось? Или вы расстроились из-за шабаша?
Грозный и ужасный повелитель нечисти, чье имя боятся произносить вслух обессилено откинулся на спинку кресла. Я думала он проигнорирует мой вопрос, но помедлив он все-таки ответил.
- Кому сказать не поверят. Голова болит.
Я задумалась… и тоже не поверила.
- И все?! Но вы ведь могущественный колдун! Наколдуйте, что бы она прошла.
Губы его дрогнули примерно на миллиметр, что в его случае означало улыбку.
- Ты думаешь, если бы я мог, то стал бы мучиться? Я как правитель зла защищен полностью от любого воздействия белой магии. Ты даже не представляешь, какая мощная эта врожденная защита. Так вот, магия врачевания – это белая магия. Так что делай выводы.
- А цитрамон? – наивно поинтересовалась я.
- Что? Какой… а-а-а-а, ты имеешь ввиду человеческие лекарства. Мне их пить нельзя.
- И вы всю жизнь не можете ни от чего лечиться?! – искренне ужаснулась я.
- Ну почему же, если что -то серьезное, то мои ведьмы могут забирать жизнь людей и давать ее мне. Но головная боль – не тот случай, - досадливо поморщился он.
Я вздохнула. Планетами ворочают и страдают от насморка. Я поднялась на ноги и обошла кресло сзади. Валериан беспокойно обернулся и тут же поморщился от боли.
- Не переживайте. Нож в спину отменен сегодня по техническим причинам.
Валериан приподнял брови, но ничего не сказал. Я мягко коснулась пальцами его висков, ожидая что он вздрогнет и отстранится. Однако вздрагивать монсеньор не стал, и отстраняться тоже. Он смотрел снизу вверх мне в глаза и я почти физически ощущала могучую, неудержимую, расчетливую, но в тоже время тяжкую для него самого и давящую темную силу в его взгляде. В этом взгляде не было ни сочувствия, ни благодарности, ни радости, только лишь ум и холодное, гордое ощущение собственной власти.
Легко касаясь кончиками пальцев его кожи, я круговыми движениями массировала виски, потом точки за ушами и у основания черепа. Делать массаж меня научила тетя Нина, как оказалось, я от нее не так мало взяла, как раньше думала. У нее была гипертония и зачастую, когда не помогали даже таблетки, ее спасал только мой массаж. И вот теперь мне пришлось делать тот же массаж самому грозному человеку этого мира. Меня не покидало ощущение, что это то же самое, что играть в прятки на ядерном реакторе – одно неверное движение и от тебя даже тапочек не останется. И как ни странно мне это ощущение нравилось. Наконец его плечи расслабились и он снова откинулся на спинку.