- Ну как успехи, Эллие?
- Успехи? Нормально, - я не сразу даже и сообразила о чем он, книги-то я брала без его ведома (ну по крайней мере думала что без его).
- Как твои успехи в магии? Знаешь, есть такая прекрасная вещь, как видеонаблюдение, - ответил на мои мысли он.
- Да никак! – ответила я, вонзая вилку в кусок мяса с такой злостью, словно это был мой заклятый враг.
- Не хочется повторяться, но ведь я кажется говорил тебе, что тебе сейчас надо учиться кое-чему другому, - сухим и одновременно вкрадчивым голосом сказал он.
Приступы злости и дружелюбия, сменяющие друг друга, у него уже прошли, и он снова стал сам собой – властным, циничным и спокойным диктатором.
- Ну и что?! А что мне учить вы мне не сказали! Даже где искать не говорите!!! Что это, пойди туда не знаю, куда и принеси то, не знаю что?! – взорвалась я.
- Юпитер, ты сердишься, значит ты не прав, - никак не реагируя на мои вопли ответил Валериан.
- Ну а что мне делать-то, вы хоть скажите, - с воплей я перешла на жалобный тон.
- Для начала научись быть спокойной и невозмутимой.
- Ну хорошо.
- Ты должна знать, чем живет этот замок и ты должна управлять собой. Второй Дафны этот замок не выдержит, - он кивнул на леди Даф, прыжком, как пантера вскочившую в обеденный зал.
- Меня обсуждаете? - томно произнесла она.
- Ты угадала. Вот говорю Эллие на кого она ни в коем случае не должна быть похожей.
Я думала, что она обидится или хотя бы оскорбится, но она, отодвигая стул и садясь, спокойно ответила:
- Licet Jovi, non licet bovi!
Валериан посмотрел на нее, как настоятель монастыря на послушника, решившего податься в шуты.
- Дафна, опомнись. Играть можно, доиграться нельзя, -пугающе ласковым голосом произнес он.
Даф кивнула с выражением человека, которого только что довольно грубо поставили на место. И тут же пристально посмотрела на лоб монсеньора, точнее даже не на лоб, а на точку между бровями. Грудь под кулоном кольнуло.
- Она же ничего не понимает! – услышала я разгневанный голос леди Дафны.
Я моргнула. Голос еще звучал, но вот губы ее были сомкнуты. Взгляд ее все еще упирался в лоб Валериану. И тут до меня дошло. Голос-то звучит не снаружи, и я слышу его не ушами, он звучит прямо у меня в голове! Я способна слышать то, о чем они говорят без помощи слов! Вот это круто, ай да кулончик! Все-таки Котик мне оказал с ним неоценимую услугу.
- Все равно, - зазвучал в голове голос монсеньора, тоже довольно раздраженный, - ты много себе позволяешь. Мое слово здесь - это закон. И если я считаю, что этого говорить ей не надо, то все остальные должны считать так же, хочется вам этого или нет. Я знаю, что Элени не понимает латыни. Но к чему эти заговорческие намеки. Она и так слишком нервная, что бы ей еще нервы портить.
Такая длинная речь, а видно только то, что он пристально на нее смотрит.
- Какая трогательная забота, - безмолвно сказала Даф и уже в голос фыркнула.
Валериан еще раз взглянул на нее, на этот раз обойдясь без слов и безмолвных посланий и повернулся ко мне. Сделав независимый вид я ковыряла вилкой салатик.
- Тебе интересно знать, что она сказала? – мягко спросил он.
Мягкий голос это конечно хорошо, но вот когда с тобой разговаривают как с психом не очень. Мне это не понравилось. И я, сделав отрешенный вид, скривила рот.
- Если честно не очень. Надоело. Кушайте с булочкой сами ваши тайны.
И как бы в подтверждение своих слов, как именно им следует кушать с булочкой, взяла с большого блюда горячую булку.
- Правильно, растешь на глазах, Эллие, - одобрительно кивнул Валериан, потом встал и царственной походкой отправился восвояси.
Я осталась заканчивать завтрак вместе с леди Даф.
- Чего это он? – спросила я, забывая, что весь спор между ними был безмолвным.
К счастью она моей оплошности не заметила.
- Не знаю, - пожала плечами она, обгладывая куриную ножку.
- Будешь сегодня летать?
- Ну да, а как же! Вчера Каури, эта недотепа, обошла меня на вираже с разворотом и мертвой петлей!!
Ее голос был полон профессиональной ревности.
- Это случайность, - поспешила я ее утешить, - а когда я буду летать? У меня когда-нибудь будет метла?
- Не знаю. А вообще приказ есть приказ. Господин велел ничего тебе не говорить. И я тебе говорить ничего не буду.