Сьюзен сняла куртку и провела рукой по свитеру, стряхивая упрямо цепляющийся за ткань сухой лист. От ее движений ткань натянулась, четко обрисовав грудь. Заметны стали очертания шелкового белья и даже напрягшиеся соски. Бросив взгляд в зеркало, Сьюзен резко одернула свитер, не желая признавать даже перед собой столь явное доказательство ее неутоленного желания мужской ласки. В смятении она поспешила в ванную, плеснула в лицо холодной воды, распушила рукой короткие волосы и только после этого спустилась вниз.
Шон сидел на крыльце, уставившись в одну точку. Когда Сьюзен села рядом, он взглянул на нее, жестом предлагая ей выбрать напиток на маленьком столике. Она посмотрела на стакан виски, который он держал в руке, и покачала головой:
— Спасибо, я не хочу.
Поставив диктофон на стол, она медлила и не нажимала кнопку, надеясь, что он не заметил, как дрогнул ее голос.
— Вы готовы?
Он посмотрел на нее — безразличным взглядом, отметила она про себя — и кивнул.
Сьюзен включила диктофон и посмотрела на пустой блокнот на коленях.
Шон глубоко вздохнул, затем спокойно сказал:
— Я никогда не пытался соблазнить Джудит Рентой. Зачем мне это было нужно?
Сьюзен нахмурилась, вспоминая фотографию восхитительной женщины, слишком прекрасной, почти нереальной.
— Она очень красивая женщина.
Он презрительно хмыкнул.
— Мир переполнен красивыми женщинами.
— Но она была здесь.
Прежде чем заговорить опять, он посмотрел на нее долгим взглядом.
— Это необходимое условие? Я пытаюсь соблазнить всех женщин, до которых могу дотянуться? Вы считаете, именно это происходит сейчас между нами?
Она сжала губы, внимательно рассматривая синюю точку на бумаге.
— Между нами ничего не происходит.
— Вы действительно так считаете?
Сьюзен выключила диктофон. Она не хотела, чтобы он объяснял причину того, что произошло в лесу: что бы он ни сказал, грубая реальность слов разрушит хрупкое, волшебное воспоминание, которое ей так дорого.
— Вы будете рассказывать то, что собирались, или нет?
Шон помолчал, внимательно глядя на нее, потом неохотно кивнул головой и опять уставился вдаль.
— Это Джудит Рентой пыталась соблазнить меня в тот день.
Сьюзен посмотрела на него с удивлением. Этого она никак не ожидала.
— Но это смешно, — пробормотала она.
У него под кожей заиграли желваки, слова падали, как камни:
— Не так смешно, если знать Джудит. Она собиралась замуж за Алекса из-за его денег, а затем узнала, что у меня их больше. Все очень просто.
Сьюзен ошеломленно молчала.
— Но… она же принадлежит к высшему обществу, — сказала она наконец, как будто это объясняло, почему Джудит не может быть расчетливой авантюристкой.
— Но совершенно разорена, — сказал Шон. — Тип, встречающийся гораздо чаще, чем вы думаете. Ее семья давно бедна.
Сьюзен хмуро смотрела в блокнот, пытаясь найти в его рассказе противоречия.
— Итак, Алекс вошел в тот момент, когда Джудит пыталась соблазнить вас?
Он медленно кивнул, сжимая пальцами переносицу.
— Наверное, я был дураком, что сразу не заметил этого. Она действовала не особенно тонко: слишком откровенный взгляд, непристойное замечание, «случайное» прикосновение — это продолжалось весь день. В конце концов, она потеряла терпение и сказала об этом прямо.
Его выразительный рот сжался, стало видно, что рассказывать об этом ему отвратительно.
— Алекс вышел, чтобы принести что-то из самолета — сейчас я уже не помню, что именно, мы с Джудит остались одни в гостиной. Здесь она все и сказала. Она заявила, что Алекс — мужчина совершенно не ее типа. Она это теперь поняла. А я, как раз подхожу ей. Если я в этом сомневаюсь, то она докажет это прямо здесь. Какое-то время я ничего не мог сказать, я просто стоял, как робот, пока… — он закрыл глаза и вздрогнул. — Потом внутри что-то прорвалось. Я обозвал ее грубым словом и оттолкнул так, что она упала. И тут вошел Алекс.
Сьюзен смотрела на него, затаив дыхание, захваченная рассказом. Стояла такая тишина, что было слышно, как вдали шумит речка: этот звук успокаивал и совсем не походил на сдержанную мощь океанского прибоя.
— Он оставил в зале перчатки и, когда вернулся за ними, услышал, что говорила Джудит, — наконец продолжил свой рассказ Шон.
Сьюзен сочувственно нахмурилась, представив Алекса Меркленда, который стоит и слушает, как его предает любимая женщина.
Если только все действительно происходило так, быстро произнес внутренний голос. Она с ужасом осознала, что верит абсолютно каждому его слову, ей так хотелось верить в то, что Шон невиновен, что она уже отмела в сторону все обвинения Джудит.