Между тем мать накрыла на стол. Я ел заправленный говяжий бульон и лапшу с картошкой, поджаренную на сале и луке, и салат из помидоров, пил местное пиво, слушал, как по радио играл духовой оркестр.
После обеда мы с отцом снова немножко поговорили, а мать звенела посудой в жестяном тазу и время от времени поглядывала на меня. Заметив, что глаза у меня слипаются, она предложила: «Отдохни немножко, сынок».
Я улыбнулся ей, уверяя, что я еще как огурчик, но отец неожиданно заметил: «У тебя, однако, тоже зубов не хватает, и волос поредел».
Тогда я все же прислонился к стене, подложил подушку под голову и закрыл глаза, но тут кто-то тронул меня за плечо, сон как рукой сняло, я увидел вокруг зеленые сиденья вагона скорого поезда. На меня смотрели совершенно чужие люди, и сидящий напротив мужчина сказал:
— Просыпайтесь, черт побери, ну вы и спите, да еще в поезде… Собирайтесь, подъезжаем к станции.
В городе я успел увидеть всего одну широкую, прекрасно заасфальтированную и освещенную незнакомую мне улицу. Гостиница помещалась как раз посредине улицы. Там уже получили мою телеграмму, сразу выдали ключ с большим брелоком из плексигласа и проводили к лифту. Все вокруг было новым и красивым, в номере лежали толстые ковры, а в ванной текла горячая и холодная вода.
В ресторане висели три стеклянные, под хрусталь, люстры, стояли столики с белоснежными скатертями и мягкие красные в полоску стулья, воздух был насыщен запахами приготовляемых для комплексного обеда блюд. Меня обслуживала молодая красивая официантка в черном платьице, с кружевной наколкой в волосах и пышном фартучке. Перед переливающимся серебристой мишурой занавесом трое музыкантов играли нечто мучительно-сладостное. Я оглядывался вокруг в надежде увидеть родные или хотя бы знакомые лица, но все казались мне чужими. Я вернулся к себе наверх, распаковал вещи и уселся в кресло. На журнальном столике лежал роскошно оформленный проспект. Наверху красивыми буквами было написано: «Уважаемые гости!»
Я потушил сигарету, влез в пижаму и выпил на ночь нитразепам. Ночь пролетела так же быстро, как и в скором поезде. И когда утром я взглянул на родной город с высоты двенадцатого этажа, то узнал лишь костел и фабрику. Даже вокзал выстроили новый.
— Хорошо выспались? — спросила аккуратно причесанная дежурная лет двадцати пяти, передавая портье ключ от моей комнаты. — Надеюсь, вы довольны?
— Да, — ответил я, — спасибо, все в полном порядке. — Я и не надеялся найти здесь такую прекрасную гостиницу.
— Не вы один, — улыбнулась дежурная. — Мне уже говорили об этом многие гости. И даже те, кто отсюда родом. Вы уже познакомились с нашим городом?
— Н-нет, — замялся я. — Город я еще не осмотрел. Не было возможности. Я довольно долго был за границей.
— Он наверняка вам понравится, — сказала она. — Правда, не все еще так, как нам хотелось бы. Кое-где осталось несколько развалюх, но и до них руки дойдут.
— Не сомневаюсь.
Я заплатил по счету, вышел из гостиницы и взял такси, чтобы добраться до кладбища. Я попросил водителя поехать кружным путем, мимо нового универмага, нового стадиона, новой школы, нового бассейна и новой поликлиники. Все мне очень понравилось. Я сказал об этом таксисту, но он только кивнул, молча перебрасывая во рту из угла в угол потухшую сигарету. «Наверное, нездешний», — подумалось мне.
Мы приехали туда, где раньше стоял увитый диким виноградом дом с двумя остроконечными башенками и скрипучей лестницей. Но я не мог найти этого места. Пришлось встать спиной к главному входу фабрики и мысленно пройти метров двести. И все же меня не оставляло чувство, что я попал куда-то не туда. Вокруг устремлялись ввысь, к небу, красивые многоцветные панельные дома, и только в каком-то переулке стояло длинное одноэтажное здание библиотеки с читальным залом. Но у меня не было уверенности, что оно построено именно там, где некогда был наш старый, милый, ветхий дом.
Я успел еще на дневной поезд. Смотрел, как за окном мелькают тысячи разных домов; несколько часов езды — и я уже снова недалеко от своего города. Когда я вошел в квартиру, жена удивленно взглянула на меня.
— Ты уже дома?
— Как видишь, — улыбнулся я.
— Так быстро? Ты же говорил, что посмотришь все старые знакомые места. Ты осмотрел?
— Конечно.
Из гостиной выглянула дочь с книгой в руках, заложив пальцем нужную страницу.
— Привет, пап. Ты уже дома?
— Да, — ответил я с каким-то удивительным и необъяснимым чувством облегчения. — Я опять уже дома.