Глава 3
*Танцуя в одиночестве*
Счастливое, вечно любимое мною утро понедельника. Моя смена прошла быстро, поскольку я не мог заниматься ерундой, пока играла музыка. Мне надо было просмотреть интересные записи из новостей, которые заставили меня задаться вопросом, о чём, черт возьми, люди думали. Я должен был сам достать сводку о ситуации на дорогах, потому что утренний разносчик взял отпуск по болезни. Было множество объявлений о предстоящих передачах, которые необходимо было прочитать во время рекламных пауз, но некий истребитель деревьев решил напечатать каждый на отдельном фирменном бланке, а затем перемешать стопку бумаг так, что некоторые лежали задом наперед или вверх ногами.
Я столкнулся с Майло в холле, когда шел забирать свою окончательную сводку с дорог. Он выглядел счастливее, чем когда я видел его у себя в кабинке. И сообщил, что у «Утренней Команды» сегодня был настоящий бунт, они забывали включать музыку, так как были слишком заняты, говоря и принимая звонки.
Быть интересным в одиночку — это истощает.
Закончив с эфиром, я решил попытаться поговорить с БШ о своём соведущем. Шеф был на совещании по сбыту. Я решил дождаться его, и, так как боролся со сном, решил выпить приличный кофе в студии KLVR. И пообедать со Скотом, который продолжает вести эфир после меня с десяти до трёх дня.
Скотт — наш музыкальный директор, и существует нечто вроде правила компании, что все музыкальные директора радиостанций работают в полуденное время, так чтобы иметь возможность принять все эти звонки-запросы в обеденные часы. Что позволяет эффективно сократить объём их работы в два раза. Слушатели говорят парню, какие песни они хотели бы услышать, и он записывает запросы. Смешивает с достаточно новыми релизами, и та-дам — у вас есть плейлист. Чтобы быть хорошим музыкальным директором нужны лишь отличная память и разборчивый почерк.
Когда я вошел в кабинку, Скотта не было, но играл Элтон Джон и его «Похороны для друга» . Семиминутные песни, подобные этой, предназначены в основном для ди-джеев, чтобы отойти в уборную, и я уверен, что он был именно там.
Я налил остатки из его чайника себе в кружку, и это мне немного помогло. Скотта до сих пор не было и я начал разбираться со стопкой анонсов, потому что теперь они перемешались еще больше, чем когда я их получил.
Когда мы с моей кружкой с бодрящей жидкостью поднялись на верхний этаж, я узнал, что босс закончил совещание и ушел на следующее.
Я жадно допил остатки кофе и принес кружку к моей машине. Не для того, чтобы избежать кабинки, где Скотт сражается с туалетной бумагой (я слышал его по всему холлу), а потому, что эта кружка из-под кофе ужасно воняет и ей необходима дезинфекция в посудомоечной машине.
Оставалось ещё четыре дня, чтобы узнать, кого босс назначил мне.
Во вторник и среду было легче (скучающий ночной ди-джей порезал все анонсы и напечатал их на двух листах бумаги), но я все еще не смог попасть к Большой шишке.
Если бы я думал, что он видит во мне нечто большее, чем бездонный банкомат (или имеет, по крайней мере, смутное представление как я выгляжу), я бы серьезно задался вопросом: не избегает ли он меня? Так что я оставил его секретарю записку, в которой говорилось, что было бы неплохо, по крайней мере, знать имя моего нового соведущего, дабы в понедельник утром впустить правильного парня.
Клубы вновь открылись в среду ночью, и Лита знала мое расписание. Она получила все мое внимание в первой половине недели, а клубы и женщины получили вторую половину. Она только немного скулила, когда я уезжал.
Как только моя машина практически на автопилоте повернула к неоновому горизонту, я почувствовал укол совести за то, что вновь оставил ее одну. Завтра я пропущу клубы (четверги все равно обычно непредсказуемы) и возьму ее в парк, до заката поиграть во фрисби.
Теперь, когда моя совесть была удовлетворена, наступило время для моего удовлетворения. Среды всегда такие… Три дня я был мистером Домоседом, поэтому теперь мои яйца посинели как никогда раньше, и я был чертовски возбужден. Необходимо было найти мягкое и уютное тело, чтобы выпустить пар. Тем более завтра я решил побыть монахом.
В клубе Bourbon Room в «Венеции 4 » я нашел развратную блондиночку.
А в четыре часа утра отправился домой, чтобы смыть ее чересчур сладкий парфюм и выпить чашечку кофе, прежде чем начинать будить этот город.