На то чтобы сделать обвязку и выкладку стен, ушло чуть более трёх седмиц, и Вотан воспарял духом. Это был настоящий подвиг, обычно на такие работы уходила седмица у трёх-четырёх плотников. Боги услышали его мысли и помогают реализовать задумку. Конечно, качество укладываемых в обвязку и стены брёвен, было не таким, как хотелось, но Вотан был доволен своим трудом и полученным результатом. Хотя он и смертельно уставал, несколько часов сна полностью восстанавливали его силы.
- Всё, теперь надо выполнить посевные работы, и хотя уже очень поздно это делать, думаю, на такой земле должен вырасти хлеб, капуста и некоторые корнеплоды, - воскликнул он и чуть заря запряг волов для вспашки чудесной целинной земли. - С домом успеется, теперь можно и повременить! Кирина же идя в след волам и бороне, делающей пашню мягкой как пух, засевала новую для семьи землю остатками, захваченного из старого домового запаса, зерна. К вечеру они сумели засеять добротный плат земли, и когда Кирина сварила кулеш, и они сели вечерять, Вотан сказал:
- Запомни этот вечер, Киринушка, это начало новой жизни! - Выев остатки кулеша, заправленного сухим мясом и остатками сала, Вотан подошел к жене и, усевшись с ней рядом, крепко прижал её к себе. Широко откинулся на расстеленную воловью шкуру, продолжил:
- Прошлую ночь мне приснился сон, Киринушка, что у нас родится сын, и боги его отметят своей любовью и вниманием. Я, проснувшись, долго не мог придти в себя после видений такого чуда! - Кирина положив голову на плечо прижавшего её к себе мужа, замурлыкала как кошка и, обхватив его руками, прошептала:
- Вотанушка, милый мой... единственный...пусть распятый бог пошлёт нам такое счастье! - и захлебнулась в слезах и нежности!
- Что же ты милая Киринушка, так растревожилась, почему твои глазоньки слёзы проливают, не печалься милая, радоваться надобно, - Вотан стал целовать мокрые от слёз глаза Кирины, её губы, прижимая жену к себе всё жарче и страстнее. Распустив завязки кокошника, Вотан высвободил трепещущие груди Кирины и страстно приник к набухшим соскам её груди. Вот он почувствовал, как руки Кирины проникли под его портки, и горячие ладони обхватили его напрягшееся естество. Вотан почувствовал, как Кирина подняла бёдра, отперевшись на голову и пятки, и рывком подтянула к верху нижний край кокошника. Ещё миг и его рука легла на горячую и влажную варежку, поросшую шелковистыми и густыми волосами.
Уснули они за час до рассвета, а когда в недалёком лесу запели первые птицы, Вотан, поцеловав влажные губы жены, оделся, привёл в порядок на себе одежду и вернулся к работе.
Перекрыл дом Вотан за два дня, и Кирина стала обмазывать снаружи стены доставленной от найденного глиняного разлома в берегу реки прекрасной глиной замешанной на рубленых травах и речном песке. В дело пошла и измельчённая строганина от обрабатываемых и уложенных в стены брёвен. Дом должен получиться крепким и не пропускающим вовнутрь влагу и сырость. Тонкими брёвнами Вотан выстелил в доме полы, и Кирина таким же замесом из глины, песка и древесных отходов обмазала их и сделала его гладким и предохраняющим дом от тянущей снизу сыростью земли. Старый дом не имел таких полов, и Кирина была очень удивлена такому решению вопроса Вотаном. Она с уважением смотрела на мужа и радовалась его силе, выдержке и воле.
А через сорок дней после посева злаков, Вотан пришёл с поля и сказал:
- Боги послали нам всходы, они ровные и сильные, мы будем с хлебом, милая. - Он подошёл к жене и, обняв ее, крепко поцеловал в губы. Они оказались влажными и жаркими, ответный поцелуй зажёг в Вотане желание, но он остудил себя и только крепче обнял Кирину. - Всё у нас будет хорошо, с нами наши боги! - Кирина не позволила освободиться от разжатых объятий мужа и, подняв лицо к его улыбающимся глазам, тихо прошептала:
- Вотанушка... у нас будет маленький, я слышу, как он растет под моим сердцем! - Вотан замер в первый миг, а потом, подхватив жену на руки, закружил её по дому.
- Любимая, ладушка моя, - Вотан с Кириной на руках опустился на недавно сработанный стул и, зарывшись лицом в волосах жены, застыл в счастливом молчании. Вот нас уже и трое...- тихо прошептали его губы.
* * *
Прошло время и вот в одну из летних ночей в ворота, охватывающего подворье забора, кто-то сильно стал стучать.
- Вотан, проснись, кто-то стучится в ворота. И кто это забрёл к нам в такую глухомань?.. - Кирина стала трясти Вотана, пытаясь разогнать его крепкий сон. - Просыпайся же, скорее!
- Да проснулся я уже, не мешай вникнуть в звуки, помолчи, немного. Я сейчас оденусь. - Вотан сорвался с кровати, быстро надел штаны и длинную домашнюю рубашку. Схватив стоящий у печи топор на длинной рукояти, Вотан, подошёл к двери дома и прислушался. Кроме стука в ворота, других звуков он не услышал. Тогда отодвинув толстый дубовый засов, он медленно приоткрыл дверь, и неспешно направился к воротам.