– Уж слишком длинной была в этот раз дорога домой. Внутри какой-то голос настойчиво твердил: «Расскажи, признайся. Ведь ты же виновата!» Я заглушала его, как могла. Вечером, стараясь казаться веселой, я много разговаривала, смеялась, но совесть осуждала меня, постоянно напоминая о нечестном поступке.
Наступила ночь. Лежа в постели, я никак не могла уснуть. Перед глазами стояла Лена, плачущая и дрожащая. Ее большие карие глаза смотрели на меня с мольбой и как бы говорили: «Нина, зачем ты обманула? Зачем?..» Я старалась не думать о ней, но безуспешно. Мысли снова и снова возвращались к Леночке.
В доме погас свет. Наступила тишина.
«А что, если Лена умрет?..» – неожиданно посетила меня страшная мысль.
Со слезами на глазах я пошла в комнату родителей и сбивчиво рассказала им, что произошло в школе. Мы помолились вместе, и я попросила Бога простить меня.
– Папа, пойдем к Леночке! Я хочу во всем признаться и попросить у нее прощения.
– Теперь уже поздно. Ложись спать, доченька, а завтра сходим, – сказал папа.
Я послушалась и легла в постель, но спать не могла. Я опять попросила папу проводить меня. На этот раз он согласился. Мы вышли в ночную темноту и пошли по притихшим улицам уснувшего города.
У ворот дома, где жила Лена, стояла машина скорой помощи, а в доме горел свет. В прихожей сильно пахло лекарством. Вдруг из комнаты вышел врач и какая-то женщина, по-видимому Леночкина мама. Она говорила:
– Уже несколько дней Лена плохо себя чувствовала, но в школу ходила. Сегодня она пришла вся в слезах. Может, там что случилось, потому что учительница просила меня прийти в школу.
– У нее слишком слабое сердце, – сказал доктор. – Будем надеяться на лучшее, хотя гарантии нет никакой.
Услышав эти слова, я в одно мгновение оказалась в комнате у Леночки. Никто не мог уже удержать меня. Упав на колени возле ее кровати, заливаясь слезами, я просила прощения. Но Лена лежала без сознания и никого не узнавала. Она так и не пришла в себя...
После этого я сильно заболела и долго лежала в больнице. Весной я немного окрепла, и мне разрешили пойти на кладбище. Стоя на коленях у зеленого холмика, я плакала и просила прощения у Бога. Он, по Своей великой милости, снял с меня тяжелый камень осуждения, – совсем тихо закончила старушка свой рассказ и погладила внучку доброй, мягкой рукой.
А Оля, спрятав голову в бабушкин фартук, горько плакала. Наконец она подняла заплаканное лицо и печально спросила:
– Неужели все, кто обманывают, погибнут?
– Да, дитя мое. Так написано в Библии: «Лжесвидетель не останется ненаказанным, и кто говорит ложь, погибнет». Этот стих я запомнила на всю жизнь.
Оля всхлипнула и опять уткнулась в бабушкины колени.
– Бабушка, прости меня, я так часто говорила неправду! Давай помолимся, чтобы Иисус простил меня и помог мне больше никогда не обманывать!
Злой Валерик
Ласково светило солнышко, согревая своим теплом все вокруг. От его живительных лучей убегал холод, темнота и мрак. Зеленая травка с разбросанными кое-где беленькими и желтенькими цветочками мягким бархатным ковром покрывала землю. Деревья нарядились в ярко-зеленую одежду, на развесистых яблонях появились нежные бело-розовые букетики. Воздух наполнился ароматом цветов и щебетом птичек, распевающих на все лады веселые песенки. Разные жучки и букашки тоже принялись за свои немаловажные дела. Все ожило и потянулось к солнцу, радостно прославляя Бога – Творца всей Вселенной.
Черноглазый, вихрастый мальчишка с литровой банкой под мышкой вприпрыжку прибежал в сад. Вчера он видел здесь майских жуков, которые с шумом летали в воздухе. Какие они большие и красивые! Еще тогда в голове Валерика созрел жестокий план...
Сегодня Валерик направился в сад, чтобы осуществить этот план. Он без устали носился от дерева к дереву, ловил майских жуков и бросал их в банку. Затем, присев на корточки, он стал отрывать им ножки и крылышки и бросать на землю. Жуки, неуклюже барахтаясь, в мучениях погибали.
– Какой жестокий и злой мальчишка! – вдруг услышал он за спиной сердитый голос и вздрогнул от неожиданности.
Возле него, опираясь на палку, стояла бабушка Катя.
– Что ты делаешь? Зачем мучишь жуков? Это ведь Божье творение! Не делай этого, сынок, а то Бог тебя накажет! – строго проговорила она и потихоньку пошла дальше, качая головой от возмущения.
А Валерик в ответ на ее слова громко рассмеялся. Когда банка опустела, он снова побежал ловить жуков. У него никогда не было жалости и сострадания к животным, птицам, насекомым, и он с увлечением мучил и терзал их, не обращая внимания на замечания взрослых и просьбы матери.