Роман рассмеялся:
— Ну, Людмила! Прямо атаман в юбке!
А Людмила вдруг снова погрустнела, видно, вспоминая что-то свое. Да, она любила его, любила без оглядки, не строя никаких планов, хотя втайне и надеялась, что все образуется и они будут всегда вместе.
— Ну а сейчас как? — спросил Роман.
— Потом Сергей Михайлович меня в партком пригласил. Оказывается, кто-то из нашего цеха анонимку написал. Что я, дескать, с главным гуляю. Разумов долго меня убеждал, что мне надо расстаться с Сумароковым. Но я бы на решилась, если бы...
— Если бы что?
— Видать, Разумов и с Георгием потолковал. И тот дрогнул, пообещал твердо разорвать отношения со мной. И оправдание нашел: дескать, такая разница лет. Он старик, а мне, мол, жить да жить. Постарался сказать мне поделикатнее об этом. Но ты же меня знаешь!.. Я его так отбрила, век помнить будет! «Староваты, — говорю, — вы для меня, это правда. Мне мужичка помоложе да покрепче надо!» Он как ошпаренный от меня отскочил...
Она сердито начала тормошить Романа:
— Давай одевайся скорей. А то скоро соседка встанет. К чему лишние разговоры?!
Роман быстро оделся. Людмила вышла за ним в прихожую, сжимая у ворота голубой халатик.
— Ну вот, — сказал он, неуклюже падевая шапку, — спасибо...
— Постой, — остановила его Людмила. — Ты помнишь наш вчерашний уговор?
— Ну что за глупости! — сказал он самоуверенно, пытаясь обнять ее.
— Нет, это не глупости, — ответила она, уклоняясь от поцелуя.
Роман в полусонном состоянии дошел до общежития. Все происшедшее казалось ему чем-то нереальным. В квартире было пусто, и он снова плюхнулся в кровать.
Разбудил его жизнерадостный баритон Аркадия:
— Ну и соня! Мы его там по всему лагерю ищем, а он, оказывается, дома дрыхнет. Ты во сколько ушел?
— Около часу.
— Ну, а у нас самое веселье началось. Любимов разошелся: давайте, говорит, шашлыки на свежем воздухе сделаем. Разожгли костер, начали жарить, а не видно, готовы они или нет. Так сырыми и сожрали. Перепачкались в саже! Утром посмотрели друг на друга — черные, как черти. Умора!
— С Ладой поругался? — негромко спросил Немов, садясь к Роману на кровать. — То-то, я смотрю, она какая-то скучная была...
— Да так, размолвка, — буркнул тот.
— Размолвка-помолвка, — загрохотал от собственного остроумия Аркадий. — Ничего, сегодня на балу помиритесь. Так что вставай, одевайся. Время-то уже два часа дня. Пообедаем, а там и в Дом культуры пора!
Прогнозы Немова относительно новогоднего бала сбывались полностью. Возле общипанной елки тяготился собственным остроумием пожилой затейник.
— Па-прошу всех в круг! — кричал он фальшиво-веселым голосом. — Веселый аттракцион!
— Молодой человек! — обратился затейник к долговязому застенчивому юнцу. — С ножами, надеюсь, обращаться умеете?
Юнец ухмыльнулся.
— Тогда попрошу сюда. Вот вам два кухонных ножа. Садитесь на пол. Да не стесняйтесь. Он чистый.
Вот так. Расставьте пошире ноги. Теперь я наливаю воду...
Затейник плеснул на пол из бутылки немного воды.
— Значит, ваша задача не дать мне вытереть эту воду. Стучите по ней ножами, не бойтесь. Приз — бутылка шампанского. Начали!
Затейник сделал вид, что пытается вытереть воду носовым платком. Юноша интенсивно застучал ножами.
— Смертельный номер! — выкрикивал затейник. — Только сегодня и больше никогда.
Потом он неожиданно схватил юношу за ноги и потянул на себя так, что тот штанами вытер лужу. Взбешенный, он вскочил на ноги и бросился было на затейника.
— Спокойно, спокойно! — отступил тот и извлек из необъятных штанов бутылку шампанского. — Она ваша. Заработана честно!
Умиротворенный юноша удалился.
— Весь паркет мне испортит, — услышал Роман меланхолический голос.
Он повернулся и увидел директора Дома культуры.
— Хотя, конечно, трюк очень смешной, — так же меланхолично продолжил Ромов.
— Юмор эпохи палеолита, — громко сказал Немов.
— Что, что? — не понял Ромов.
— От того и мамонты сдохли, — добавил Роман.
— Почему мамонты сдохли? — опять не понял директор.
— От юмора такого! — пояснил Роман.
Немов потянул его за рукав.
— Смотри, Лада пришла. Подойдем?
Лада стояла в окружении нарядных подружек, недалеко от эстрады, где ухали медные трубы, пытаясь изобразить краковяк, йотом без паузы перешли на «Брызги шампанского».