— Нет уж, мы проследим, честно, — с неподдельной серьезностью произносит малыш.
Вот теперь у дедушки по-настоящему праздничное настроение!
Альфред ЗАЛАМОН
Этот день начался как-то странно. Привратник, имеющий привычку подолгу вертеть в руках мой пропуск, на сей раз добродушно махнул рукой:
— Не нужно, коллега Рёсбах, — сказал он с редким для него дружелюбием. — Мы ведь сколько лет друг друга знаем.
Я чуть не потерял дар речи. Но это событие оказалось не единственным чудом, уготованным мне в тот день. Только я вошел в нашу комнату, как все мгновенно умолкли. Пилевски, которого силой не заставишь прекратить рассказывать свои анекдоты, к моему величайшему удивлению, оборвал рассказ на полуслове и пошел к своему столу. Фрейлейн Фассбиндер, которая обычно начинает работать лишь после второй чашки кофе, немедленно села за машинку и начала печатать один отчет за другим. Да и все остальные коллеги были, несмотря на столь ранний час, необыкновенно энергичны.
Но почему, почему? Вот так загадка. Тем более, что начальника нашего нет, он в командировке, откуда же этот переполох?
— Ребята, что случилось? — спросил я.
Тщетно. Отделываясь пустыми фразами — в рабочее время они, дескать, разговаривают только по делам службы, — они совсем перепугали меня. Что это, заговор? Против меня? Я укрепился в этом подозрении, когда во время обеда в столовой оказался за столиком почему-то один, а мои коллеги устроились поодаль и лица у них были замкнутые, как никогда. К концу обеденного перерыва ко мне подошла Гильда и спросила, позволю ли я принести мне чашечку кофе.
Позволю ли?.. Я до того испугался, что уронил сигарету. А когда она явилась с моим любимым напитком, я потребовал, чтобы она села за мой стол.
— Если вы не возражаете, коллега Рёсбах!
— Господи, Гильда, в тебя что, черти вселились? С чего это вдруг ты перешла со мной на «вы»?
— Да, коллега Рёсбах, я не хочу никаких преимуществ для себя из-за той ночи на яхте и готова перейти с дружеского «ты» на официальное «вы».
Я смотрел на нее, не веря своим ушам.
— Ты в своем уме? Или вы все с ума посходили? Объясни же мне, наконец, что произошло?
— Неужели вы, коллега Рёсбах, не знаете, что вы назначены начальником нашего отдела?
— С чего вы взяли, черт побрал? Мне было бы об этом известно первому!
— Знаю. Из надежного источника, — пропела Гильда и исчезла.
И после обеда работа у всех спорилась на удивление. У меня тоже. По-моему, я еще никогда прежде с такой скоростью не писал моих расчетов. А что? Гильда всегда прекрасно информирована. Даже слишком. У нее повсюду уши. Но скоро это изменится. Возьму и переведу ее во второй отдел. Насчет Пилевски тоже подумаю, пусть, наконец, по-настоящему займется делом. И с Хальбшнайдером придется поговорить начистоту. Разгильдяй этакий. Шляется до поздней ночи по барам, а потом на работе высыпается.
В ту ночь я не сомкнул глаз. Я мысленно проделал полную передислокацию наличных сил. Необходимо усилить контроль, заставить народ повкалывать. В конце концов, я сам достаточно долго пробыл на низовке, чтобы знать, где у нас прорехи. Перейдем к иному стилю руководства, двух мнений быть не может. Положу конец бессмысленной болтовне, как она мне осточертела! У каждого должен быть четко очерченный круг обязанностей, чтобы исключить всякие отговорки и отфутболивания; возьмем быка за рога и начнем бить из орудий главного калибра! Если где провалимся, назовем вещи своими именами, не будем ходить вокруг да около! И нечего по каждому пустяку обращаться к начальству, наверх. Кто начальник отдела, известно, к нему и обращайтесь — ему решать, кто прав, а кто виноват! Но по мелочам к нему соваться нечего. А то взяли себе привычку беспокоить начальство по пустякам, сидеть у него в кабинете и курить до одури.
В конце концов, кабинет — это не конференц-зал. Пусть Фассбиндер разбирается, кого ко мне допустить. Кстати, подходит ли она для должности секретаря начальника отдела?..
Невыспавшийся, с массой нерешенных вопросов по переустройству отдела в голове пришел я на другое утро на завод. Привратник прикрикнул на меня, почему я показываю ему пропуск тыльной стороной.
— Держите себя в рамках! — возразил я резко и поторопился в отдел.
Фассбиндер, как всегда, вязала толстый свитер для мужа, Хальбшнайдер отсутствовал. Пилевски рассказывал один из своих сомнительных анекдотов. Ну, все ясно. Первым делом придется провести чистку в собственном отделе. Только я хотел было прикрикнуть на них, как оказавшаяся рядом Гильда сообщила: