— Хорошо бы помыться перед «натрёшь» и «обернёшь».
— Вон там, за деревьями, есть родничок с небольшой лужей. Но вода ледяная. Проводить?
— Спасибо. Сам найду и не отморожу, — заверил я Зару, забрав у неё ворох гербария, утиным шагом поплёлся к роднику.
— И давай недолго! — крикнула вслед Зара. — Ужин скоро.
***
Вот всё-таки богат этот мир на красоты. Простой, казалось бы, родничок, а всегда произведение искусства. И впадает в такую прелесть, которую лужей назвать — верх кощунства. Я понимаю, что местному населению все эти прелести приелись до обыденности, но назвать это чудо лужей?!
Хотя о чём я рассуждаю? Мне вот сейчас не помешает эстетическое восприятие, погрузить свой многострадальный зад в это произведение искусства. А впрочем, почему бы не погрузиться всему, не ограничиваясь, так сказать.
Не откладывая в долгий ящик это решение, я быстренько оглядел окрестности на предмет подглядывания и, не обнаружив оного, практически сорвал с себя одежду и рыбкой плюхнулся в воду. Да, рыбкой. Да, плюхнулся. Когда нырял, казалось, что рыбкой, а когда с водой встретился, оказалось, что именно плюхнулся.
Вода же встретила меня пронизывающим холодом полярной стужи и мгновенно сковала ледяными тисками, причём настолько сильно, что непроизвольный вопль застыл в моём горле. Где-то минуту я висел в воде в полном оцепенении, не в состоянии пошевелить хотя бы пальцем. А потом мой израненный вихром организм почувствовал облегчение. Почувствовал именно в тех местах, которые были отбиты и истёрты спиной животного. Конечности наконец справились с первым ледяным шоком и вернули себе способность двигаться. Я сделал пробный гребок и, удовлетворённый его результатами, устремился в глубину. Вот ещё одна особенность местных водоёмов. Даже самые маленькие, вот как этот, имели приличную глубину.
— Как ни встречу, все крадёшься, — знакомый голос прервал моё уединение.
— И тебе здрасьте, — огляделся я, но русалки не увидел.
— Нашёл? — осведомилась Водная богиня.
— Нет, — честно признался я. — И знаешь, даже не удивлён.
— Тебе бы тоже не помешало научиться не удивлять.
— Да ладно, я-то в чём такой удивительный? Если только тем, что под водой без жабр дышу, ну так тебя это и в первый раз не удивляло.
— Только первый раз ты в штанах был.
— Ох ты ж ё! — мгновенно вспомнил я, в каком виде нахожусь, и попытался хоть как-то прикрыть срамоту. Естественно, воздух в моём организме потянул меня на поверхность.
— Да держись ты, вечно одно и то же!
Одной рукой пришлось пожертвовать, схватившись ею за корягу.
— Извини, — выдавил я из себя, сгорая от стыда. — Просто не ожидал.
— Теперь от кого у меня прячешься? — резко поменяла тему русалка.
— Да есть тут одна, Зара — решил сознаться я. — Мечтает меня в гургута превратить, причём частично.
— Нет, конечно, после дролонга — домашнего животного принцессы варов — я готова поверить во всё. Но, чтобы гела в гургута… прости, но это даже королеве варов не под силу.
— Ну, не всего, — внёс уточнения я. — А так, местами…
— А повнятнее совсем никак?
— Короче, я скакал на вихре, с непривычки кое-что подушиб, кое-что подстёр. Вот она и решила нарастить на этих местах кожу гургута. Доктор Моро недоделанный.
— Хм-м, — сдавленно хрюкнула русалка. — Ты серьёзно?
— Не я. Она.
Всё, дальше водная жительница до сдавленного полухрюка-полусмеха не опускалась. Она просто загоготала во всю широту своей водной души. Загоготала так заразительно, что мне стало до противного обидно.
— Не веришь? Вон, на берегу её гербарий валяется.
— Что? — сквозь смех смогла выдавить из себя русалка.
— Листья, которыми я должен натереться и обернуться, чтобы кожа сияла, как у гургута.
Лёгкий, почти неслышный всплеск возле берега убедили меня в том, что русалка отправилась проверять.
— А Зара как была шутницей, так и не выросла из этого состояния, — хохотнула русалка через некоторое время.
— В смысле?
— Нет в этих травках ничего такого. Можешь смело натирать ими свою… — Русалка сделала паузу, и я, снова вспомнив про свою наготу, попытался покраснеть. — Короче, можешь хоть весь натереться. Ничего гургутского не вырастит. И не гургутского, кстати, тоже.
— Значит, Зара решила меня потроллить? — задал я риторический вопрос.