— Даже не сказала, во сколько отбываем, — задумчиво произнесла Хлоя, всё ещё смотря вслед ушедшей принцессе.
— С первыми лучами солнца! — рявкнула дверь, отчего я подпрыгнул.
Довольная произведённым эффектом, дверь премиленько улыбнулась и приняла невинный вид. Типа, ну дверь, ну говорящая, делов-то. Ещё и гладью вышивать могу, но за отдельную плату.
Я всё же на всякий случай зажмурился и, помотав головой, снова уставился на живую дверь. Та прикинулась обычной бездушной деревяшкой, а я начал сомневаться в своей психической нормальности.
— Слушай, Хлоя, а почему я понимаю вашу речь? — неожиданная мысль осенила меня, и я не преминул её озвучить. — Вы что, говорите по-русски?
— Нет, — коротко ответила Хлоя на второй вопрос. На первый ответа не последовало.
— Тогда ты намагичила мне понимание вашего языка? — не сдавался я, поскольку вопрос начал занимать меня всё больше и больше.
— Нет, — выдала, Хлоя с упорным постоянством.
— А кроме постоянного отрицания, полезную информацию получить можно? — начал потихонечку закипать я.
— Да, — лаконично ответила Хлоя, не удостоив меня даже взглядом.
Такого явного игнорирования моя эгоистичная сущность вынести не могла.
Да что она, собственно, себе позволяет, эта девчонка? Мало мне издевательств со всех сторон. Теперь ещё и отношение как к мебели сделаем! Вот сейчас так отшлёпаю, что завтра на дролонге на животике полетит, остужая то, к чему сегодня моя рука душевно приложится.
Собственно, решив не откладывать в долгий ящик столь полезное с воспитательной точки зрения занятие, я быстренько нашёл в комнате стул, разместил его за спиной Хлои и, усевшись, стал многозначительно изучать, так сказать, поле последующей экзекуции. Несмотря на то, что его прикрывало довольно просторное платье из плотной ткани, поле деятельности меня вполне удовлетворило. Конечно, не столь обширное, чтобы, войдя в раж, начать метаться по нему в беспорядочном хаосе, но и не малюсенькое, чтобы накрыть с одного удара. К тому же привлекательная выпуклость говорила о том, что отбить ладошку мне сегодня не грозит, как ни старайся. Я даже подумывал о том, а не задрать ли подол повыше, чтобы изъять его как абсолютно ненужную прокладку, но вспомнив, какие на самом деле эти лохмотья, решил этого не делать. Ведь сто процентов дёрнется от неожиданности. Ломанётся вперёд. Изношенная дерюжка не выдержит и опадёт на пол пошарпанными лоскутками. Этого я допустить не мог. Воспитание воспитанием, а вот излишний эротизм здесь не уместен. Вся наука коту под хвост. Хотя и заманчиво, чёрт возьми.
— Только попробуй, — донёсся до меня спокойный и от этого ещё более угрожающий голос Хлои.
— Чего попробуй? — проблеял я как пацан, пойманный за подглядыванием в щёлочку окошка женской бани.
— Того самого. Не строй мне тут невинного ягнёнка. За раздевания взглядом я ещё, может, и прощу. По крайней мере подумаю. А вот за дальнейшие мысли...
— Так ты, значит, мои мысли читаешь?! — взвился я от этого факта, как уж на сковородке. — И не стыдно? — перешёл я сходу в наступление. А что мне, собственно, оставалось делать. — Кто кричал «А-а-а! Мыслей не слышу! Всё!»?
— Мара, — спокойный ответ Хлои сбил весь мой боевой пыл с лёгкостью цыганского кнута.
— А как же про мир, который принял меня? — схватился я за последнюю соломинку, понимая, что спасительной она, увы, не будет.
— Наш мир тебя принял, — улыбнулась Хлоя. — Но это не значит, что ты можешь опускаться до похабства и непотребства.
— Да я! Ну... это... в воспитательных же целях, — совсем сник я и окончательно повесил голову.
— Ой ли? — усмехнулась Хлоя. — Поначалу решил задать мне тумаков, как обиженный мальчишка, на которого не обратила внимания девочка.
— А вот и неправда. Просто хотел преподать урок против заносчивости.
— Потом откровенно стал пялиться на мою... эту... — Хлоя тоже на мгновение пришла в замешательство.
— И нет там у тебя никакой «этой»! — быстро выкрикнул я, не найдя достойных аргументов для банальной отмазки. — Точнее, это… — позднее раскаяние за вылетевшее явное оскорбление повисло затравленной гримасой на моих устах.
— Негодяй и извращенец, — резюмировала Хлоя, вкладывая в слова весь богом ей данный цинизм. — Представляю, куда бы ты зашёл, если бы я тебя не остановила. Да ты маньяк! Тебя на сто метров к приличным девушкам подпускать нельзя. И к неприличным, кстати, тоже. Завтра скажу Маре, чтобы тебя заковали в кандалы, надели намордник, и... и... и пусть дролонг несёт тебя в пасти — для нашей безопасности. А лучше пусть сожрёт. А теперь пошёл вон. — Указательный палец Хлои указал в сторону двери, которая с готовностью распахнулась.