Потратив всего лишь полчаса времени на поиски прежних общих знакомых, я без особых проблем нашёл телефон Джульетты. Ты ловко сделал вид, что перепутал всего лишь одну цифру её номера, Боб, поэтому я не смог дозвониться ей в тот злосчастный вечер, и мне пришлось поехать к ней на дом. Да, возможно, тебе трудно в это поверить, но я действительно хотел встретиться с Джуди, чтоб отдать ей тот долг, который уже начал считать своим.
Эх, Боб, если б ты только знал, как я расстроился, когда узнал, что никаких украшений она у тебя не оставляла. Как же противно было мне на душе, когда я понял, что ты меня просто обманывал. Я не мог в это поверить. Мне было стыдно, стыдно за тебя, за себя, стыдно за весь род людской. Ты просто убил во мне веру, веру в добро и во все человеческое, что есть в людях. Да, Боб, в моих глазах ты стал самым настоящим убийцей, убийцей всего доброго и хорошего в этом мире. Я готов был биться головой об стену, лишь бы всё это оказалось не правдой.
Наверно обвинять во всём этом одного тебя было бы слишком простым решением задачи. Что мне это даёт? Избавит ли меня это от подобных ошибок впредь? Навряд ли.
Причину поражения нужно искать не в силе противника, а в своих слабостях. Мир слишком велик, и изменить его не получится но, если я найду причины поражения, я смогу закрыть брешь в своей собственной обороне.
Почему всё так произошло? Я слишком тебе доверял. Моя однобокость сыграла со мной плохую шутку. Белая плащаница ограничила мой кругозор и я как зашоренная лошадь жил лишь своим узким мировоззрением, не замечая ничего, что находиться ни слева, ни справа. Я упорно не принимал мир таким, какой он есть. Избегая и отвергая все его негативные стороны, я сузил свой обзор до размера смотровой щели танка, сквозь которую уже еле-еле проглядывалась дорога, и наверно это естественно, что со временем я начал спотыкаться о препятствия на своём пути лишь от того, что просто перестал их замечать».
— Какого чёрта ты меня сюда привез? — вылезая из автомобиля, Боб окинул взглядом крутой горный пейзаж. Улыбнувшись, он захлопнул дверцу и, пройдя с десяток метров, осторожно подошёл к самому краю пропасти. — Ого, ты смотри какая красота, весь город как на ладони. Так, зачем ты меня сюда привёз, говоришь?
— Боб, скажи честно, ты мне друг?
Обернувшись, Боб с подозрением посмотрел на Сэма.
— Конечно друг, что за странные вопросы?
— Тогда скажи мне, Боб, как другу, что же было в том пакете, который я вёз Джуди? Ведь там была вовсе не дешёвая бижутерия, и предназначался он отнюдь не для Джульетты. Верно? А попал пакет именно в те руки, в которые и должен был попасть. Правильно?
— Сэм, ну вот зачем ты начинаешь ворошить прошлое? — Боб снова улыбнулся, и направился к машине, — Поехали отсюда Сэм, я думал у тебя что-то серьёзное, а ты, я смотрю, решил просто поиграть в шпионов. — Он дёрнул ручку автомобиля, но дверца не поддалась. Поняв, что ему не удастся избежать неприятного разговора, Боб развернулся и неторопливо уселся на капот.
— Боб, но ведь, ты же меня ненавидишь. Я одного не пойму, почему так получается? Чем больше я тебя выручаю, тем больше ты меня ненавидишь. Чего ты боишься? Чем это всё закончиться? Ведь ты просто использовал меня, играя на моём чувстве долга перед другом.
— Сэм…
«Вот оно, — Сэм пристально посмотрел на Боба. Вот этот момент, когда белая плащаница вступает в сговор со злом. Не желая замечать тёмных пятен вокруг себя, вопреки разуму я иду на преступление во имя добра, с высоко поднятым знаменем. Ведь я должен был разглядеть это раньше, гораздо раньше, и пресечь любые попытки втянуть меня в своё грязное болото, но это благородное чувство преданности и взаимопомощи засасывало меня всё глубже и глубже в свою трясину. Каждый раз сочувствуя, и идя у тебя на поводу, я своими руками разрушал наши, и без того, натянутые отношения. Да, Боб, всё в этом мире должно быть уравновешенно. Нельзя было молча проглатывать всё то, что ты так бесцеремонно выплёскивал в мою сторону.
Пытаясь поглотить все черные пятна вокруг, со временем человек лишь накапливает в себе такое количество зла, что, подобно чёрной дыре в космосе, уже и сам становится не в состоянии излучать свет, и чем дальше, тем критичнее становиться эта масса, которая однажды обязательно взорвётся с невероятной силой».