— А с аборигенами что делать? — спросил суслик.
— Какими еще аборигенами? — удивился Ярослав.
И в это момент в дверь кто-то заглянул. Кто-то явно человекоподобный, только почему-то синий и с загадочно светящимися красными глазами. Огромными глазами.
— Они прилетели на механизме, аналога которому у меня в памяти нет, — объяснил суслик. — Изучают полигон снаружи. В середину пока лезть не рискуют, но я решил вас разбудить и спросить, что с ними делать?
Ярослав честно попытался подумать над проблемой. Потом, сообразил, что ничего хорошего ему в голову все равно не придет и махнул на нее рукой.
— Ничего не делай, — милостиво разрешил он. — Раздолбать же этот полигон они не смогут?
Суслик кивнул.
— Вот и хорошо. Дверь закрой, чтобы не пялились и продолжаем лечиться.
Суслик опять кивнул, и любитель заглядывать куда ни попадя пропал. Вместе с дверью. Но Ярослав решил пока это игнорировать. Сумел же он ее открыть один раз, так что сумеет и второй. Он почему-то был в этом уверен.
Во второй раз Ярослав проснулся из-за того, что кто-то старательно пихал его в плечо и что-то бормотал. Вряд ли суслик, ну, разве что он решил протаранить человека собственной головой, а так, лапки у него маленькие и ощущения, по идее, должны быть несколько другие.
Создатель открыл глаза и некоторое время бездумно таращился на Ижена. Всклокоченного и чем-то явно озабоченного Ижена. Который пытался одновременно смотреть и на Ярослава, и на Максима, и на кого-то за ним, и на мужчину продолжавшего спать слева от всех остальных.
— Что? — спросил Ярослав.
— Его надо отсюда убрать, обратно в замок, срочно! — зашептал он таким свистящим шепотом, что захотелось поискать придавленную тумбочкой змею.
— Кого? — задал следующий вопрос Ярослав.
— Максима!
— О?!
— Иначе будет нарушение наказания!
— А, — только и смог сказать Ярослав.
— Не будет, — уверенно произнес суслик, из воздуха соткавшись прямо у Максима на голове. — Вы подписали договор о неразглашении во имя спасения миров и выяснения чего-то странного, его нет в моих каталогах.
Ижен уставился на говорящего грызуна так, словно он только что предрек конец света. Потом указал на него пальцем и задал следующий вопрос:
— Это мне кажется?
— Нет, — разочаровал его Ярослав. — Он реален. И у меня еще и белочка есть.
Ижен очень медленно моргнул, а потом оглянулся, словно подозревал, что белочка находится за его спиной.
— Она меня тренирует, — добавил Ярослав, чем окончательно добил мужика и заставил его сомневаться в своей вменяемости. — На самом деле у меня уже целый зоопарк.
Ижен о чем-то задумался. Может даже о смысле жизни. Но подумать ему, увы, не дали. Куб ни с того, ни с сего взял и мелко завибрировал.
— Это что? — с подозрением спросил Ижен.
— Черт его знает, — философски ответил Ярослав. — Может землетрясение такое, мир же нестабильный и фактически мертвый. А может аборигены на полигон пытаются попасть.
— Какие аборигены и какой полигон?! — задал еще один вопрос Ижен, причем таким тоном, что становилось понятно — он уверен, что кто-то здесь сошел с ума и искренне надеется, что этот кто-то не он сам.
— Вот это полигон, — сказал Ярослав и сел, потому что разговаривать лежа было не очень удобно.
Ижен опять очень медленно моргнул.
— Ну, вот это, — уточнил Ярослав и постучал по полу кулаком.
Пол в ответ старательно изобразил расходящиеся по воде круги, а вибрация сбилась с ритма, а потом пошла с перерывами. Словно аборигены инструмент поменяли.