В общем, пришельцы были действительно страшны.
В-третьих, от несчастных военных разные политические силы требовали разного. Иногда кардинально противоположного. Одним хотелось разбомбить иномирян, пока не позвали подмогу и не сделали что-то страшное. Другие требовали их защищать и устанавливать дружеские отношения. И все это кто-то там должен был делать немедленно, пока другие не помешали.
В-четвертых, понаблюдав за кастингом пару дней даже самые упертые скептики начинали верить, что инопланетянам их планета и даром не сдалась. Кто-то даже заподозрил, что они явились ее спасать кому-то проспорив и теперь спасают вопреки своей воле. И это тоже было страшно.
В-пятых, целая толпа журналистов, как официальных, так и самопровозглашенных, требовали доступа к интерактивке, потому что из зрители хотели материала из первых рук, причем, немедленно. И перестрелять этих журналистов, а потом о них забыть, увы, было нельзя. Командование не разрешало. Хотя, судя по обмолвках, на самом деле оно было вовсе не против, но вот политика…
В-шестых, несчастным военным уже дважды пришлось откапывать идиотов, решивших сделать подкоп к интерактивке. А заниматься спасением еще и этих придурков никому не хотелось.
И вот тут взяло и случилось, в-седьмых. Кто-то, у кого были большие и страшные ящерки и непробиваемые невидимые щиты, взял и украл заключенного, которого на самом деле попросту не успели отпустить домой к жене. Ну, забыли о нем. Бывает. Попугали немного, убедились, что он не знает, что с ним происходит, тайком провели анализы и даже просветили мозг, за который он так опасался и решили отпустить. Потому что бесполезен. А потом забыли. А потом его похитили. Хотя, казалось бы, кому этот бесполезный тип нужен? Он рядом с розовым кубом оказался только из-за того, что его статью кто-то из высшего командования столь невовремя увидел в метасети и она ему показалась толковой.
В общем, не удивительно, что с самого утра полковник Вифа Бусун был опять пнут в направлении логова инопланетян, чтобы задать им несколько вопросов. У него же есть опыт. Он с этими странными типами уже разговаривал и вполне успешно. Так что кому еще?
— Прилетели страшные ящерицы и украли заключенного, который вам был не нужен? — задумчиво переспросил Ярослав.
Нет, полковник, как человек военный, объяснял все четко, точно и без излишних витиеватостей. Просто мысли Ярослава летали далеко-далеко, большей частью вокруг желтой белки, которая окончательно поселилась у него в голове, давала советы и критиковала кандидатов в герои. Кандидаты были чем дальше, тем страннее, хотя казалось куда еще? Радовало то, что наконец закончились девушки в покрывалах, видимо решили больше не рисковать после того, как Ладанэ в очередную раскрасавицу запустила яблоком, оно на лету отрастило внушающую пасть, переполненную клыками, и радостно вцепилось девушке в филейную часть. Орала бедняжка знатно. Отцепляли от нее яблочко с полчаса. А потом целому врачебному консилиуму пришлось ее убеждать, что яблоко было не ядовитое, а шрамы на попе украшают. Причем, что по первому, что по второму вопросу они консультировались с Ярославом и тот от доброты душевной им даже песню про такой шрам напел.
В общем, девушки в покрывалах закончились, зато начались адепты непонятно каких учений, которые бы и раньше пришли, но одним вера не позволяла летать по воздуху, другим, похоже, пришлось сбегать из дурки, а третьи долго думали, что за ними сами прилетят. Кто такие эти «сами» они не знали, но прилететь должны были. У одного даже была супергеройская школа, в которой начинающие супергерои весело били друг друга током в надежде ускорить работу мозга, придав ускорения нейронам. Пока у них, правда, мало что получалось, но надежд они не теряли и продолжали заниматься фигней. Но этот еще ничего. Среди адептов тайных знаний был даже тип, который ждал удара молнии. Половину жизни уже ждал. Потому что как только она ударит в него, он сразу же станет самым умным и сделает что-то великое. В общем, он попросил у Ярослава свою персональную молнию, был послан в пешее эротическое путешествие и ушел в уверенности, что инопланетяне ненастоящие. Настоящие бы призвали для него молнию.