- Никогда не думал, что это как недешево, - говорит Стас, когда мы вернулись в машину.
- В Москве, возможно, было бы дороже.
- Я верну тебе деньги.
- Конечно, вернешь, - соглашаюсь я.- Вот встанешь на ноги и вернешь.
- Я серьезно, - в голове появляются металлические нотки.
- А с чего ты взял, что я шучу? И кстати, у тебя есть выписка из домовой книги? Мне в понедельник понадобится.
- Есть. Я маму сразу погнал, как только ты сказала какие документы понадобятся.
- Она снова смотрит за внуками?
- Да.
- Может быть, ты хочешь увидеть родных? - предлагаю ему. -Я могу тебя отвезти и подождать в машине.
- Нет, - Стас категоричен. - Мы не ладим с братом, а его жена меня терпеть не может.
- Почему?
- С братом мы с детства не особо были близки, а уж когда он женился, стало еще хуже. Им не нравилось как я жил, как себя вел и так далее.
- А как ты жил?
- Лен, как может жить молодой свободный мужик?
- И симпатичный? - уточняю, улыбаясь.
- И симпатичный, - соглашается Стас. - Друзья, клубы, девушки.
- Ты прямо плейбой, - я смотрю на Стаса.
- Ага, - говорит с горечью, - был.
- Стас, пожалуйста, - прошу его. - Мне очень сложно в таких ситуациях, я не знаю, что сказать.
- Извини, Лен, - он поглаживает мою руку. - Я понимаю, просто это очень трудно держать в себе.
- Если к родным ты не хочешь, то какие у нас планы?
- Можем поехать за город, - предлагает Стас. - Я знаю очень красивые места.
Умом понимаю, что устраивать пикник, имея на руках неходячего человека и тяжелую коляску, крайне опрометчиво с моей стороны, но разве я могу ему отказать, когда он с такой радостью смотрит на меня. Мы едем на природу, по пути заезжая в магазин, где я затовариваюсь закусками и водой. Конечно, на природе полагается есть шашлык, но сил готовить мясо на открытом огне у меня нет. Обойдемся бутербродами и холодным чаем. Стас действительно знает красивые места, мы с удовольствием проводим время на берегу реки. В моей машине каким-то чудом находится плед, погода позволяет расстелить его на траве, и мы заваливаемся и любуемся облаками. Потом, проголодавшись, съедаем все запасы подчистую и выхлебываем несколько литров чая. В связи с количеством выпитой жидкости, меня начинает беспокоить Стас - я помню, что он носит памперсы. Как предложить ему помощь в столь деликатном деле? Он для меня уже слишком мужчина, но еще недостаточно близкий мужчина, что бы я могла свободно обсуждать с ним такие деликатные темы, как мочеиспускание. На его коляске висела сумка, возможно там и лежит запасной памперс. Но вряд ли он сможет его надеть без посторонней помощи.
- О чем задумалась? - спрашивает Стас.
Мы лежим рядом на одеяле и смотрим друг на друга.
- Я не знаю, как сформулировать, - отвечаю ему.
- А ты прямо, не стесняясь, - предлагает Стас.
Я набираю побольше воздуха, как перед прыжком в воду.
- Я могу помочь тебе с памперсом, - решаюсь, наконец, и закрываю глаза в ожидании ответа.
Стас молчит, а лежу с закрытыми глазами дура дурой. И чего, спрашивается, полезла?
- И тебе не будет противно? - хрипло задает он вопрос.
Я открываю глаза и сталкиваюсь с ним взглядом. А там... мама моя, там даже не буря! Там тайфун, цунами и ураган Катрин. Столько всего намешано: и настороженность, и горечь, и стыд. А еще надежда. Я прислушиваюсь к себе: мне будет противно помочь Стасу?
- Нет, - отвечаю себе и ему, - не будет.
- Тогда я буду очень признателен, - он все же опускает глаза и краснеет.
- Они в сумке? - я не решаюсь опять сказать про памперсы.
- Да.
Достаю их из сумки, потом вспоминаю о влажных салфетках в машине. У меня никогда не было детей, но логично предположить, что меняя памперс, желательно протереть тело. Подхожу к Стасу.