Я промолчала.
- Видно, любишь. Как кошка котенка вылизываешь. Только ты пойми, разные вы. Совершенно. Стас весь в покойного отца. Красивый был мужик, видный. Но вот прям бешеный. И ревнивый до жути. Я терпела. С двумя детьми, да в маленьком городе особо хвостом не покрутишь. Да и времена были другие. А ты не так воспитана, живешь в большом городе. Может, у вас так принято, при своем мужике с другими любезничать, а здесь, у нас, по-другому. Город у нас такой, все друг друга знают, все на виду. Ты так не сможешь. И себя будешь мучать, и сына моего изведешь. А ему подставляться никак нельзя. Он тебя под горячую руку пришибет и сядет. Разве я такой судьбы ему хочу?
- Вы специально это сделали? - удивилась я.
- А что я такого сделала? - ответила она вопросом на вопрос.- Случайно в окно увидела, как с мужиком любезничаешь.
Я отрицательно покачала головой.
- Любезничаешь, - повторила она со значением. - Меж вами искры летели, значит что-то нечисто. Вот я и сказала сыну.
- Зачем?
- Да затем, чтобы подумал дважды перед тем, как в омут кидаться. Да и ты чтоб подумала. На что вам эта женитьба?
- А зачем люди женятся? - задала я вопрос.
- По-разному люди женятся, - она вздохнула. - Но чтобы жизнь нормальная была, муж и жена должны быть сделаны из одного теста. Разные вы.
- Разные, - вынуждена была согласиться я.
- Лицо вытри, - Ольга Борисовна протянула мне платок. - Иди умойся, скоро Новый год.
- Домой хочу.
- Куда ты поедешь, выпивши? Нет, я тебя не отпущу. Проспишься, и завтра поедешь.
Она встала и протянула мне руку.
- А зла на меня не держи, я за сына кому угодно глотку перегрызу. Хоть и не нужна я ему вовсе. Ты даже представить не можешь, как это страшно - быть ненужной собственным детям.
Она помогла мне подняться и повела за руку, как маленькую. Я прошла в ванную, краем глаза заметив сидящего на кухне Стаса. Он тоже заметил меня и попытался встать.
- Сиди, - прикрикнула на него мать. - Дай ей умыться, потом переговорите. И не дай бог ты опять руку попробуешь поднять, я тебя твоими же палками отхожу!
Стас обессилено сел на стул.
Я зашла в ванную и взглянула на себя в зеркало. Да уж, красавица. Нос разбит, хорошо хоть не сломан. На затылке будет шишка, приложилась о стену я знатно. От выпитого коньяка меня слегка покачивало, в таком состоянии садиться за руль категорически нельзя. Но как я могу оставаться в этом доме?
Вышла из ванной.
- Лена, - позвала меня мать Стаса. - Давай на стол накрывать, я уже салаты заправила и горячее в духовку поставила.
Неужели она считает, что я сяду с ними за один стол? С другой стороны, какой у меня сейчас выбор? Можно уйти и встретить Новый год в машине, или попробовать дойти до ближайшей гостиницы. Может мне повезет, и там будут свободные номера? Только вот делать мне ничего не хотелось. Хотелось лечь и лежать, желательно, чтобы никто меня не трогал.
- Не глупи, - мать Стаса подошла ко мне, - не надо никуда ходить. За стол сядем, праздник встретим, как положено. А завтра подумаешь, как жить дальше. Если решишь, что мой сын тебе такой нужен, я и слова больше не скажу. Но только учти, решишь с ним остаться - придется вести себя по-другому.
Я подумала о том, что эта странная женщина в чем-то права. Глупо идти неизвестно куда на ночь глядя.
- Давайте я вам помогу на стол накрыть, - предложила я.
- Помоги, - согласилась Ольга Борисовна. - А потом нужно переодеться, лицо в порядок привести. Новый год все-таки. И поговори со Стасом.
Она прошла на кухню, что-то тихо сказала сыну. Я зашла следом и увидела, как Ольга Борисовна положила перед Стасом разделочную доску, нож и батон хлеба.
- Режь! - велела Стасу.
Он послушно, не поднимая глаз от стола стал нарезать хлеб. Мы с его матерью стали накрывать на стол в гостиной. Это не заняло много времени, после чего меня отправили в душ. Горячая вода расслабила тело, холодная взбодрила мозги. Конечно, завтра я уеду. Оставаться здесь я не хочу. Что будет дальше, загадывать сейчас тоже не хочу. Тут мать Стаса права, утро вечера мудренее. Вышла из душа, прошла в спальню. На кровати лежало новое платье. Купила специально к празднику. Я надела платье, высушила волосы, сделала макияж. В конце концов, сегодня Новый год. Я не позволю кому бы то ни было портить мне праздник.
- Можно войти? - спросил Стас, заглядывая в спальню.
- Можно.
Стас вошел, посмотрел на меня, подошел к кровати и тяжело опустился.
- Лена, - он опустил глаза и стал разглядывать свои руки, - я знаю, что мне нет оправдания. Такое нельзя прощать.
Я отошла к окну, мне нечего было ему сказать.
- Леночка, - продолжил Стас, - прости меня! Все, что хочешь для тебя сделаю, только дай мне шанс все исправить. Я, когда тебя с ним увидел, мозгами повредился! Я себя ненавижу за то, что сделал.