Мне показалось, или краем уплывающего сознания я ощутила легкий поцелуй?
23.
Я проснулась рано. Очень рано. В доме было тихо. Встала, прошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Мамочка! На моем лице красовался огромный синяк. Вернее, два синяка. Я была похожа на панду, с той лишь разницей, что панда смотрелась мило, а я…. Я выглядела ужасно. Ночью, видимо, было темно, и Вадим не заметил моих «украшений», а сейчас, при свете дня скрыть лицо будет практически невозможно. Он посмотрит и все поймет. Поймет, что Стас меня ударил. Как он отреагирует? Я не знала, и узнавать не хотела. Я не переживу такого позора. Вышла из ванной, тихонько пробралась в коридор, заглянула в гостиную. Вадим спал на диване. Мысленно поблагодарила бога за такую удачу. Может быть, это будет не очень вежливо, но я решила, что лучше уйти, не прощаясь, чем втягивать Кочетова в свои непростые отношения с другим мужчиной. А он не останется в стороне, это я понимала. Нет, бежать, и как можно быстрее.
Вернулась в спальню, надела платье, взяла сумку и на цыпочках опять вышла в коридор. Потом пришла мысль, что уйти вот так просто, без объяснений, особенно после того, как мы провели такую чудесную новогоднюю ночь, будет крайне невежливо. Нужно написать записку! Глаза заметались в поисках бумаги. Но где ее искать в чужом доме? Открыла сумку, достала помаду и прошла в ванную. Вадим совершенно точно не минует это место! На зеркале помадой написала: «Спасибо за чудесный праздник! До встречи».
Вышла из квартиры Вадима и захлопнула за собой дверь. Пора в дорогу.
По-хорошему, мне нужно было бы заехать домой, в Москву. Но так хотелось поскорее увидеть родных, что я плюнула на все, и как была, в платье, без вещей и даже без зубной щетки, отправилась в дорогу. Хорошо, что у меня с собой был загранпаспорт. Когда-то давно я приняла решение всегда носить его с собой.
Ехала быстро, надеясь к вечеру добраться до границы. Если мне повезет, народа на границе не будет, все-таки сегодня первое января. Обычно, когда я ездила к родным в Таллинн, останавливалась где-то по дороге на ночевку. Но сейчас мне было не до отдыха. Ехала и думала о том, что буду делать дальше. Я никогда не сталкивалась с насилием в отношении себя, именно поэтому была в растерянности. С одной стороны, понимала, что прощать Стаса нельзя. Если ударил один раз, то ударит и во второй. Но это понимание было скорее теоретическим, личного практического опыта у меня не было. Конечно, в таких случаях, лучше учится на чужих ошибках, но… Это пресловутое НО! Очень тяжело было сказать себе, что любимый мужчина совсем не тот, каким казался. А еще тяжелее было решить, что самое время расстаться. Умом я все понимала, а вот сердце отказывалось верить в то, что Стас оказался таким… Сердце упрямо шептало, что все могут совершать ошибки, что люди разные, что бывают такие случаи, когда человек может сорваться. Ведь может быть так, что Стас совершил ошибку, осознал ее и больше никогда так не поступит. Ведь бывают же такие случаи. Я точно знаю, что бывают.
Вот так я и ехала, то говоря себе, что история со Стасом должна быть закончена, то сомневаясь в правильности своего решения. Остановилась всего несколько раз на заправках. Пила кофе, выкуривала сигарету и ехала дальше.
На границе не было никого. Ни одного человека. Вот что значит первый день нового года, все еще продолжают праздновать. Пограничники были искренне удивлены, увидев мою машину. Досмотр не занял много времени, документы на машину у меня были оформлены, виза в порядке. Через пятнадцать минут я подъезжала к эстонской границе. Там процедура досмотра повторилась, и я поехала дальше.
По-хорошему, мне стоило остановиться и поспать. Но все внутри меня противилось этой мысли. Скорее, скорее, скорее. Еще немного, и я буду дома. Приду в комнату к бабушке, сяду напротив и расскажу. Все, что смогу. Бабушка не будет лезть в душу, она просто выслушает и поймет. Поддержит. Родители. Они будут рады меня видеть. Будем играть с папой в шахматы, пройдемся с мамой по магазинами. А может быть, сядем на паром и через несколько часов будем в Финляндии или Швеции. И все у меня будет хорошо.
Представляя себе родительский дом, ехала и ехала дальше. Ночью, практически без остановок.
И вот, наконец, я въехала в Таллинн. Утром, второго января, парковала машину у родительского дома. Подошла к дому, позвонила в домофон.
- Приехала, - сказала бабушка, открывая дверь.
Родители жили в районе Каламайя, в собственном доме. Вошла в калитку, миновала небольшой садик. На крыльце уже стояли бабуля и папа.
- Солнышко, - папа тут же обнял меня. - Как хорошо, что ты приехала.