- А моя машина?
- Стоит в подземном гараже, - напомнил Вадим, выходя из комнаты.
Он вернулся очень быстро, протянул мне папку.
- Она была в кармане заднего сиденья.
- Наверное, на мойщик положил, - предположила. - Я почти никогда не пользуюсь задник сиденьем.
- Я тоже, - кивнул Вадим. - Ты будешь читать?
- Буду.
- Тогда я оставлю тебя. Потом, если захочешь, мы поговорим.
Я устроилась на кровати, открыла папку и начала читать.
Приводы в полицию, начиная с тринадцати лет. Драки. Характеристики из школы: «Вспыльчив, психологически неуравновешен, агрессивен». В шестнадцать, приревновав, избил свою девушку. До суда дело не дошло, родители девушки забрали заявление из полиции. Институт. Характеристики не меняются, только добавляется фраза: «напряженные отношения со сверстниками и преподавателями». Во время пьяной драки нанес ножевое ранение. Ему опять повезло, потерпевший отказался от претензий. После института он действительно вернулся в родной город и устроился преподавателем в спортивную школу. По работе претензий к нему не было, но о его буйной личной жизни знал практически весь город. Участие в подпольных боях, наркотики, проститутки. Начались конфликты с родителями учеников. После драки безобразной драки прямо в школе после занятий, написал заявление по собственному желанию. И опять ему повезло, потрепавших не стал обращаться в суд, довольствуясь тем, что Стас уволился.
После спортивной школы, зарабатывал на жизнь, выступая на боях. Познакомился с девушкой, и спустя месяц они стали жить вместе. Ее родители был против, написали заявление в полицию, где утверждали, что девушка согласилась на совместное проживание под угрозой физической расправы. Она это отрицали, но многочисленные свидетели утверждали, что часто видели ее с синяками. Несколько раз его задерживали за нарушений правил дорожного движения, последний раз за вождение в нетрезвом виде. Его лишили водительских прав. В день аварии он вел машину без документов, будучи сильно пьян. Вылетел на встречную, прямо под колеса грузовика. Водитель грузовика отделался легким испугом, девушка, которая была с ним в машине погибла. Было возбуждено уголовное дело, но ему опять повезло: родственники погибшей согласились на мировую, он выплатил им большую компенсацию, на которую ушли почти все деньги, заработанные им на подпольных боях. Именно поэтому он оказался в съёмном клоповнике вместе со своей мамашей. Брату такой родственник был не нужен. И он бы продолжал гнить в одиночестве , если бы не появилась я. Сердобольная дура, решившая помочь «бедному инвалиду».
В принципе, ничего такого ужасного в папке не было: он не был наемный убийцей или отсидевшим серийным насильником. Вадим не должен был винить себя, многих женщин не смутила бы подобная информация. Но! Но я не была из числа многих. Если бы я тогда прочитала эти документы, то никогда, ни за какие коврижки, не вернулась бы в дом Стаса. Я не из тех женщин, для которых «бьет - значит любит». Тем не менее, винить Вадима было глупо. Он сделал в этой ситуации все, что мог. Я сама сварила себе эту кашу, сама и должна была ее съесть.
После прочтения немного посидела в тишине, говаривая себе не переживать. В конце концов, я жива и почти здорова. Будет мне, дуре, наука на всю оставшуюся жизнь. Не даром же говорят: «добрыми намерениями вымощена дорога в ад».
- Ты дочитала? - спросил Вадим, приоткрыв дверь.
Кивнула.
Он подошел и сел рядом.
- Как ты?
- Ничего, - пожала плечами, - жить буду.
- Конечно, будешь, - согласился Вадим и добавил: - Долго и счастливо.
От его близости, от участливого голоса стало так тоскливо, так жалко себя, что я не смогла сдержаться: уткнулась ему вс плечо и зарыдала. Я выплакивала весь свой страх, всю боль, все свои невеселые мысли, которые накопились во мне и мешали не то, что бы жить, они мешали мне дышать.
- Ну что ты? -Вадим обнял меня за плечи. - Ленка, ну не плачь. Все будет хорошо. Бывает, ошиблась. Кто в жизни не ошибался? Все пройдет, ты даже не вспомнишь.
Он продолжал говорить, успокаивая меня. Гладил по голове, как маленькую. А я плакала, плакала и плакала. Пока не почувствовала, что слез не осталось.
- Хочешь, чаю тебе сделаю? - спросил Вадим.
- Нет, - прошептала я, продолжая прижиматься к нему изо всех сил.
- А что хочешь?
Очень хотелось сказать: «хочу, чтобы ты не отпускал меня». Но я постеснялась.
- Уже поздно, - заметил Вадим. - Тебе спать пора. Я пойду.
При мысли о том, что он сейчас уйдет, слезы опять подступили к глазам.
Крепче сжав в кулаках его свитер, отрицательно замотала головой.