— Вообще-то, впервые, — улыбается парень и указывает подбородком в мой коридор. — Позволите?
— Вы ещё и до кухни пакеты донесёте? — приподнимаю брови.
— Могу и на стол накрыть, — чуть не ржёт Кир.
— Надеюсь, Лев Алексеевич оставил вам достойные чаевые, — пропускаю парня в квартиру.
Но на всякий случай выглядываю за дверь. Вдруг Лев неподалёку, просто прячется.
— Лев Алексеевич — щедрый человек.
— Не сомневаюсь, — бурчу. — И что, мне теперь, ходить и оглядываться? Он установит за мной слежку?
Начинаю на нервах собирать всё подряд.
— Что ему надо от меня? Я же простая девушка.
— Простая, да не простая, — усмехается Кир. — Лев Алексеевич азартен. И на моей памяти ещё ни одна девушка от него не сбегала. Так что вы сами раззадорили зверя.
На лице официанта возникает зловещая ухмылка. Да он и сам становится похож на маньяка.
— Желаю вам удачи, — подмигивает мне Кир. — И приятного аппетита. Рекомендую начать с «Аранчини». Это рисовые шарики с начинкой.
Официант поясняет мне названия блюд, а я слушаю. Кажется, Лев снабдил меня итальянской кухней.
Любопытно, почему?
Кир уходит, а я снова закрываюсь на все замки и выглядываю в окно. Машина официанта отъезжает, а других подозрительных тачек нет.
Пожимаю плечами и засовываю нос в один из пакетов.
Запахи дурманят, а живот сразу же урчит. Поэтому махом убираю разбитые яйца с пола и принимаюсь доставать контейнеры из ресторана.
В каждом лежат разные блюда. Всё украшено, а сами контейнеры выглядят дорогими. Большая часть вообще лежит в стекле.
Вот это сервис…
С удовольствием ем и думаю, что зря сбежала от Льва. Всё-таки он на психа не похож.
Иначе, что помешало ему самому явиться сюда с пакетами? Или без пакетов. И сотворить со мной что-нибудь…
Ничего. Да, он нахал и ведёт себя соответствующе. Но, думаю, он просто привык общаться с девушками другого толка.
Пробую мясо, что тонко нарезано. Оно тает во рту. Мычу от блаженства. Да, Лев говорил правду — еда восхитительна.
Завтра же устрою шефу допрос с пристрастием. Все те гадости, что меня заставили написать об этом ресторане — наглая ложь.
Хорошо хоть, мне ума хватило под псевдонимом статью опубликовать.
Надо, наверное, принести извинения хозяину ресторана. Может, Лев мне в этом поможет?
Да, определённо, надо решить этот вопрос!
Стоп!
Застываю с вилкой в зубах. Я что, ищу новой встречи со Львом? Нет-нет-нет!
Весь оставшийся день провожу дома под одеялком. Смотрю фильмы и думаю о своём новом знакомом.
А утром благополучно выключаю будильник и сплю себе дальше.
— Вот чёрт! — открываю глаза, когда просыпаюсь от звонка.
Смотрю на экран — звонят из редакции.
— Алло, — хриплю в трубку.
— Руслана Ивановна, — жёстко говорит главред. — Вы где?
— Простите, пожалуйста, — тру глаза. — Я… у меня…
— Неважно, — прерывает меня Сергей Михайлович, — срочно в редакцию.
— Конечно, — бросаю трубку и пулей собираюсь.
Натягиваю строгое платье. Начальник любит, когда сотрудники ходят в классических костюмах и строгих платьях. Может, и простит опоздание.
Крашусь по дороге, пока еду в метро. Не могу же я явиться на работу растрёпанная. Вдруг придётся ехать на интервью.
Залетаю в здание, поднимаюсь на наш этаж и открываю дверь кабинета:
— Доброе утро, Сергей Михайлович, я…
— Доброе утро, Руслана Ивановна, — ко мне, сидя на крутящемся кресле, поворачивается Лев.
Опешиваю и ничего не могу сказать. А Лев поднимается и подходит ко мне:
— Здесь такое дело, — нависает надо мной и проводит пальцами по моей щеке, убирая волосы. — У тебя большие проблемы.
— Что? — мямлю.
— Я вчера немного слукавил, — продолжает Лев. — Я не друг хозяина «Эдельвейса». Я и есть владелец ресторана. А ты, Руслана…
— Что я?..
— Хочешь мне что-нибудь рассказать, пока не стало поздно?
Глава 8
Хлопаю ресницами, но рта открыть не решаюсь.
Что я скажу Льву? Что это я написала пакостную статью о его крутом ресторане? А что, если он уже это знает? Или знал ещё в клубе?
Холод огромной волной обдаёт мою спину.
Может, сдать редактора, пусть Лев разбирается с ним?
Бросаю взгляд на Сергея Михайловича, а у того на лице не меньший испуг, чем у меня. Главред медленно и почти незаметно поджимает губы и мотает головой.
Знать бы, что он от меня хочет этой мимикой.
— Мы, — чуть не заикаюсь, — можем наедине поговорить, Лев Алексеевич?