Чем выше скорость, тем крепче Яра обвивает меня руками и прикасается щекой к моей спине. Подумываю притопить еще сильнее, чтобы девчонка еще больше вжалась в мое тело, но я не хочу, чтобы эта поездка быстро закончилась. Таких красоток я еще не катал на своем байке, тем более в одних трусиках.
Лихо заезжаю в гараж. Глушу мотор и соскакиваю с мотоцикла. Проворачиваю в зажигании ключ, бросая быстрые взгляды на белоснежные ножки, плотно обхватившие байк. Залипательное зрелище.
Ярослава неумело перекидывает ногу, чтобы слезть с сидения, но я быстро оказываюсь рядом и сам снимаю ее с байка. Осторожно ставлю на пол, продолжая держать Яру за талию, и естественно встречаемся взглядами.
Как бестолковый сопляк, снова попадаюсь на крючок и тону в омуте изумрудных глаз. Дыхание сбивается и сердце вмиг срывается в бега. Может стоит принять предложение ее бати и оставить девчонку себе? Вот только не вместо долга, а вместе с ним. На правах морального ущерба…
Яра до сих пор не может унять дрожь. Марат на этот раз зашел еще дальше. Одергиваю себя от того, чтобы обнять девчонку и утешить. Мне ведь попросту на нее плевать.
Аккуратно разжимаю пальцы, отпуская тонкую талию.
— Ярослава, твою мать! — рычу на девчонку вместо утешения, с маниакальным удовольствием смакуя каждый звук ее имени. В моих словах нет столько осторожности, сколько было до этого в действиях.— Ты чем, блядь, думала? — отчитываю Яру, как маленького ребенка, хотя Марат уже донес ей всю необходимую информацию.
Молчит. Дрожит и молчит. Состояние шока вещь полезная — напрочь лишает дара речи. Пусть лучше молчит и не злит меня своими оправданиями и стремлением к свободе.
Давлю в себе желание схватить девчонку за волосы. Не потому что не хочу ее напугать еще больше, просто не хочу причинить ей боль. Поэтому хватаю ее за предплечье и силой тяну в дом.
Ярослава не упирается, идет следом, хоть и едва поспевает за мной. Но я не упускаю возможности лишний раз одернуть ее руку, поторапливая двигаться вперед.
Мы проходим гостиную, узкий коридор. Замечаю, как Яра цепляет взглядом дверь в свое убежище. Нет, крошка, нам не сюда. Нам этажом ниже…
Останавливаюсь у лестницы в подвал и толкаю Ярославу вперед. По инерции она спускается на три ступеньки, резко тормозит и поворачивается ко мне.
— Там крысы, — проговаривает испуганно. Зеленые изумруды наполняются слезами, завораживающе поблескивая в тусклом освещении.
Бедная девчонка, то Марат, то крысы, но она еще не знает что опасаться нужно меня…
Спускаюсь к Яре, упираюсь рукой в стену и всем телом нависаю над ней. Тянусь пальцами к скатившейся слезе и осторожно ее стираю.
— Крысы ничего тебе не сделают, малышка, — торможу, когда с губ случайно слетает последнее слово. Закрываю глаза и шумно сглатываю. Наклоняюсь ниже, ощущаю на своем лице прерывистое дыхание. — Спускайся вниз, — шепчу у испуганного лица и девчонка мгновенно слушается. Компания крыс сейчас ей кажется куда приятнее моей. Чувствует это. Вот и чудно.
Оказавшись в подвале, я не спешу уходить. Подхожу к шкафу и с самого верха достаю наручники на длинной цепи.
— Господи, — выкрикивает Яра, услышав металлический звон. По ее щекам мгновенно бегут горячие дорожки слез.
— Ч-ш-ш, Ярослава, Яра! — тихо утешаю свою пленницу, растягивая каждый звук ее имени. — Не надо плакать, — произношу спокойно, откровенно наслаждаясь ее страхом и беспомощностью. — Это для твоего же блага! — уверенно внушаю, медленно приближаясь. — Я не хочу в следующий раз найти тебя в лесу, растерзанную волками, Маратом или кем-либо еще…
Оказавшись рядом, быстро перехватываю руку девчонки и защелкиваю серебристый “браслет” на запястье. Яра дергается, но поздно. Птичка в клетке.
— Здесь холодно, — в отчаянии произносит Яра перед тем, как разрыдаться. Она медленно сползает по стене на пол, пряча лицо в ладошках. Ее футболка задирается, оголяя стройные белоснежные ножки. Девчонка не обращает на это никакого внимания, но обращаю я…
Выдыхаю, сложив губы трубочкой, стаскиваю с кровати одеяло, присаживаюсь на корточки рядом с пленницей и кладу руку ей на плечо.
— Держи, — протягиваю свернутый комок. — Принесу тебе обогреватель. Я ж не изверг какой-то.
Девчонка смотрит на меня молча с презрением. В ее заплаканном личике столько красоты. И как я сразу не заметил эти идеальные черты? Совершенство.
Заправляю прядь шелковистых волос за ухо, гордо удерживаюсь от того, чтобы провести большим пальцем по влажной щеке. Встаю и направляюсь к выходу.
Пусть Яра проведет на цепи всю ночь. На утро она будет сломлена, я в этом уверен. Больше не будет никаких ебуче бесячих выходок с ее стороны.