То есть полная и окончательная тайна ни в одной другой русской деревне столь причудливого набора находок ни разу в нашей практике не было. Тайна требовала разгадки - и мы приступили к опросу местных жителей окрестных селений.
Отыскали даже восьмидесятилетнего бывшего жителя этой самой деревни, переехавшего оттуда аж 1959 году. К нам вышел огромный хмурый мужик. Был он неразговорчив, подозрителен и хотел похмелиться. Однако рассказал, что в деревня была небольшая, двадцать три дома, ни церкви, ни господского двора, ни ярмарок в ней не имелось, и от матери своей он ничего подобного не слыхал. В тридцатых годах многих в этой деревне раскулачили и сослали. Выходило, что загадок только прибавлялось. Мы до сих пор не знаем, один ли это был клад или несколько, почему в одном месте оказались монеты Петра I, золото Николая II и советское серебро, откуда в чистом поле взялось огромное количество медных монет, и вообще - что происходило на месте бывшей деревни Володькино в восемнадцатом веке?
Однако я твердо знаю, что мы туда еще приедем и загадку эту разгадаем.
Глава первая
Кладов в России много. Но не настолько, чтобы хватило всем.
Люди живут на территории России уже несколько тысячелетий, и за это время здесь, как и в любой другой части планеты, накопилось достаточно много спрятанных либо утерянных сокровищ - или того, что когда-то сокровищем считалось.
Кроме того, в мире нет, наверное, другой такой страны, на огромном пространстве которой произошло бы столько войн, вражеских нашествий, смут, бунтов, внутренних неурядиц. И каждая раз за разом возникавшая в России "нестабильность", опасная ситуация немедленно вызывали в людях желание как-нибудь подальше и понадежнее спрятать то, что могло быть отнято, сожжено или пропасть любым другим способом.
Велась эта традиция с самых древних времен и до нашего времени - старейшим российским кладом считается собрание каменных топоров и инструментов, которое было найдено в прошлом веке в большом глиняном горшке в Подмосковье и которому насчитывается семь тысяч лет, а самый последний еще не отыскан вообще. Возможно, его еще не успели закопать.
А если кладов много, то и кладоискателей в России не меньше. Как становятся кладоискателями? Этого не знает никто. У девяти человек из десяти, прошедших мимо строительной ямы где-нибудь в центре Москвы, сердце даже и не екнет. Но один вдруг заметит, что черная земля из котлована наполнена глиняными черепками, полусгнившим деревом, обломками кирпичей, ржавым железом. И тут сработает какой-то рычажок, щелкнет какое-то реле, замкнет какой-то контакт...
Человек останавливается как вкопанный. Это все-таки, наверное, простейшая, самая примитивная и безобидная ненормальность - страсть к находкам...
Но если невозможно допытаться у кладоискателя, как и почему он стал тем, кем он стал, то представить себе, зачем и кар прятались клады довольно легко. Любой человек может вообразить себе КАК ЭТО БЫЛО.
В каждой даже и не очень зажиточной семье всего за несколько лет скапливаются какие-то ценности. Дорогие семейные реликвии. Результаты профессиональной деятельности. Женские украшения - колечки, цепочки, сережки... В
некоторые времена и мужчины по части украшений от женщин не отставали. Значит, были у них и собственные побрякушки.
Что-то досталось по наследству, что-то принесла в дом с приданым жена, что-то прикупилось само собой со временем.
Имелись, конечно же, и накопления на "чёрный" день. Были эти накопления, скорее всего, в монетах или в чём-то подобном - размером поменьше, а ценой побольше. Стоял где-нибудь сундучок, или шкатулочка, или просто глиняный горшок. В
древней Руси деньги и ценности хранили часто в подголовниках - специально деланных выемках с крышкой на возвышениях под подушкой. Из средневековых документов известно, например, что у "гостя" Гаврилы Фатеева, жившего в 17 веке в Москве, "в подголовке денег пятьсот рублев, двести золотых, тридцать ефимков"... Нередко сразу же вместе с постройкой дома предусматривали особые тайнички для ларцов и сундучков.
Самая обычная, легко представимая и сегодня, жизненная ситуация. У крестьянина собрано поменьше, у купца или служивого человека - побольше. Если даже ничего ценного в доме нет, то часто возникало желание заиметь, переведя в уносимые на себе ценности то, что спрятать трудно, И вдруг - опасность! Кочевники обложили город! Или вспыхнуло восстание! Или с войском идет на селение француз (поляк, немец, литва, татарин) и по слухам грабит всех подчистую. Или ходит по домам (квартирам) какая-нибудь своя собственная власть и отбирает нажитое имущество - ей ведь всегда не хватало именно наших денег. Значит, нужно уберечь самое ценное от чужих цепких рук. А куда? Конечно в землю!
В царствование славного государя Алексея
Михайловича Московию посетил австриец Августин Мейерберг. В своих записках, впоследствии изданных в Вене, он замечал: "Деревенские жители, да и сами дворяне, живущие в своих деревнях и поместьях, обыкновенно зарывают свои нажитые ков". Заметьте - по обычаю предков!
Обычай этот понятен. Уйти самому можно, с собой унести - нельзя. Значит, надо спрятать понадежней, а потом Бог даст, вернуться и откопать. Железное, во все времена эффективное средство, но Бог был милостив - по грехам нашим - далеко не всегда. И чаще всего ценности оставались там, где их положил хозяин.
В 1898 году в Феодосии при ремонте стен погреба частного дома был обнаружен большой глиняный кувшин с четырьмя отделениями внутри. В каждом отделении лежали золотые и серебряные монеты, украшения, драгоценные камни.
На боку кувшина была процарапана надпись, рассказавшая, что же это такое. Это был, конечно, клад, но необычный, вошедший в историю под названием "клад четырёх поколений". Этот клад собирала одна и та же семья, начиная с 14 века и кончая 1610 годом! Больше двухсот лет семья собирала по монетке клад, отказывая себе в самом необходимом, а в итоге все ценности достались каким-то совершенно посторонним людям.
Прятали и от собственных домашних, слуги скрывали от хозяина... А так называемые "воровские клады"? Их столько, что пришлось даже выделить им отдельную графу в общей статистике.
Клады прятали в кувшинах, горшках, в чугунных котлах, в медных котелках, в бочонках, сундуках, шкатулках, в переметных сумках, в кошелях, просто заворачивали в ткань, в шкуры, в кожаный лоскут. Легенды рассказывают о "возах"
золота или серебра... Позже, в старых домах стали прятать чемоданы, саквояжи, стеклянные банки с ценностями.
Клады умели прятать. Писатель Михаил Афанасьевич Булгаков с присущей ему дотошностью описал процесс закладки клада в своем лучшем романе "Белая гвардия". Зимой
1918 года, когда Украина была оккупирована немцами и в Киеве хозяйничали гетмановские войска, когда петлюровцы повсеместно грабили и убивали, ценностей было спрятано немало. Инженер Василий Иванович Лисович, прозванный жильцами дома по Андреевскому спуску Василисой, однажды вечером тщательно завесил окна простынями и.-. "... взял стул, влез на него и руками нашарил что-то над верхним рядом книг на полке, провел ножичком вертикально вниз по обоям, а затем под прямым углом вбок, подсунул ножичек под разрез и вскрыл аккуратный, маленький в два кирпича, тайничок, самим же изготовленный в течение предыдущей ночи. Дверцу - тонкую цинковую пластинку - отвел в сторону, слез, пугливо поглядел на окна, потрогал простыню. Из глубины нижнего ящика стола, открытого двойным звенящим поворотом ключа, выглянул на свет Божий аккуратно перевязанный крестом и запечатанный пакет в газетной бумаге. Его Василиса похоронил в тайнике и закрыл дверцу".
И далее: "Пятипроцентный билет прочно спрятан в тайнике под обоями. Там же пятнадцать "катеринок", девять "петров", десять "Николаев первых", три бриллиантовых кольца, брошь, Анна и два Станислава". Еще в одном тайнике двадцать "катеринок", десять "петров", двадцать пять серебряных ложек, золотые часы с цепью, три портсигара, пятьдесят золотых десяток, солонки, футляр с серебром на шесть персон и серебряное ситечко (большой тайник в дровяном сарае, два шага от двери прямо, шаг влево, шаг от меловой метки на бревне стены). Все в ящиках эйнемовского печенья, в клеенке, просмоленные швы, два аршина глубины.