Может и ошибаюсь, конечно, но что-то мне подсказывает, что вернутся все к старому и проверенному тысячелетиями варианту — драгоценным металлам. В общем, если ошибаюсь, то останется у меня в активе только «медицина», но и её я постараюсь набрать побольше. А если прав — то с витрин, пола и из шкафов «Золотой горы» я в крепкую сумку из кордуры, изначально предназначавшуюся для ношения бронежилета, собрал всё, что нашел. Чувствовал себя почему-то Остапом Бендером, не хватало только румынского коллеги-пограничника с воплем: «Хо! Бранзулетка!» Увесистый получился тючок, несмотря на скромные габариты. Его я сразу упаковал под водительское кресло «Соболя». Заначка! А теперь с парой здоровенных, чуть не в половину человеческого роста армейских брезентовых баулов, которые в свое время брал под служебные командировки во время службы в «Бастионе», вломился в аптеку.
Внутри на первый взгляд ситуация безрадостная, это я ещё вчера подметил, когда за костылём и «обезболом» забегал. Разбитые витрины, пол, усыпанный осколками пузырьков и давленными блистерами. Но даже такой профан как я, отлично понимаю — не так уж всё плохо на самом деле. Потому что на витринах только по одной упаковке лекарства стоит, и то — далеко не каждого из имеющихся, основные запасы — в ящиках позади продавцов и в подсобке. А там, насколько мне видно, относительный порядок.
На полу за стойкой с кассой — сильно обглоданный и уже потекший труп в обрывках белого халата. Интересно: похоже, я начинаю привыкать к виду истерзанных и гниющих человеческих останков. Да, мутит и подташнивает, но всё же до реакции на труп Стаса — далеко.
Антибиотики, обезболивающие, жаропонижающие, антигистаминные… Мету в баулы с полок и из ящиков всё подряд: пачки блистеров, коробочки с пузырьками, упаковки ампул. Без какой-то системы, что нашел в ящике — то и выгрузил, что стояло на полке — то и прибрал. Когда до места доеду, и если всё сложится для меня удачно, те, кому положено, и кто в вопросе понимает — рассортируют и разберут. Главное — осторожность, медицина — она хрупкая, одно неверное движение, и захрустит тонкое стекло ампул. В углу подсобки нашёл инвалидную коляску — возьму на всякий случай, для Надежды Семёновны. У той нога выглядела с утра неважнецки, на костыль надежды всё меньше. А коляска выглядит добротно: раскладная и легкая.
— Бонус, — хмыкнул я, таща её к «Соболю» вслед за плотно набитыми баулами.
Ну, думаю, для знакомства на новом месте и создания первого о себе впечатления я тут «нахомячил» достаточно. А нужно будет что-то ещё — вернусь. Вонь тут, конечно, просто ужасная, но… В «Оазисе», как мне кажется, сейчас много всякого и разного, что может пригодиться и понадобиться выжившим. Да, точно такие же вещи, обувь и прочее много где на полках стоят или лежат. Но далеко не везде к тем полкам уже расчищена дорога. А тут, практически «заходите, люди добрые, берите, что хотите». Ну, с известной долей осторожности, понятное дело, мало ли, забредёт какая-нибудь тварь «на огонёк». И при полном отсутствии брезгливости. Потому что от смрада, окутывающего торговый центр, перехватывает дыхание и слезятся глаза. Тут и вчера ни разу не майский розарий был, а теперь ещё и груда тел, последствия устроенной мною вчера бойни, разлагаться по жаре начали. Так что «Оазис» окончательно превратился в гигантский гниющий могильник. Впрочем, груда гниющих тел и вонь — это дико мерзко, но практически безопасно. Как говаривал Джон Сильвер: «Мёртвые не кусаются». В каком-то другом месте, возможно, воздух значительно свежее, но так и пострелять там, скорее всего, придется… Тут уж кто на что пойти готов, вопрос личного выбора, всё как обычно.
К моему возвращению в «Полигон» народ уже собрался на первом этаже в кафетерии и ждал, сидя за столиками. Уж не знаю, обсуждали ли они меня во время моего отсутствия и какие эпитеты при обсуждении использовали, но факту возвращения «блудного попугая» явно обрадовались. Пацаны и Олег помогли мне загрузить в багажник ещё с вечера собранные на вывоз остатки оружейных ништяков из нашего магазина. Думается мне, что и тактические кобуры к разным пистолетам, и активные стрелковые наушники, и стрелковые же очки — всё это не будет лишним в будущем. И для личного использования, и для обмена или продажи.
Покидать привычное и обжитое место, скажу прямо, жутковато. Но Маша перед тем, как уехать, сказала всё правильно: «Полигон» на роль постоянного убежища подходит плохо. Это, увы, та самая «комфортабельная сраная бетонная коробка». В которой, в связи с серьёзным увеличением количества едоков, уже почти не осталось запасов продовольствия. И расход «горючки» увеличился, и жить тут вдевятером на постоянной основе — тупо негде. Койко-места для такого количества жильцов — отсутствуют. В общем, как ни крути, а «приходится менять точку»…