Пошли в сторону ДОСа вдоль забора с колючкой. Я — впереди, он — в полушаге сзади и чуть правее, стараясь не отставать, но и не забегать вперед. Хорошая привычка. Страйкболом наработанная или природная смекалка сработала — посмотрим.
— Первое правило, — бросил я через плечо. — Забудь, кем был. Больше ты не официант, не студент. Ты теперь — мой напарник, боевая единица, готовая прикрыть меня огнём в любой момент. Второе: слушаешься и выполняешь команды сразу, без вопросов. Вопросы — потом, если живы остались. Третье: паника — смерть. Задрожишь, запнёшься, побежишь — и меня под монастырь подведешь, и сам сдохнешь. Понял?
— Понял, Сергей, — голос ровный, но я уловил напряжение. — В страйке зачистку отрабатывали. Это не по-настоящему, конечно, но основные принципы и порядок действий — знаю.
— Знаешь? — я резко остановился, повернулся. Внутри плеснулась та самая ледяная ярость из «Оазиса». — Страйк — это игра, Кир. Хорошая, подвижная, на свежем воздухе, но — игра. В которой убивают и умирают понарошку. А здесь — всё взаправду: трупная вонь, дерьмо из вывороченной наружу требухи, кровища тухлая на полу — озёрами. Вонь, которая не просто в одежду, она словно в кожу въедается. Здесь крики. От которых кишки в узел завязываются, настолько они жуткие. Здесь глаза тварей. Пустые, безумные, голодные, но совсем недавно ещё бывшие человеческими. И стрелять надо не по мишени, а по тому, кто на тебя с визгом бежит. Готов через себя переступить и по живым, пусть и на всю башку бешенным, стрелять на поражение? Готов ли потом с этим жить?
Он нервно сглотнул. И смотрел куда-то мимо меня, на бетон забора. М-да, кажется, малость перегнул я, не стоило вот так, сразу… Кирилл же перевёл взгляд обратно.
— Если это цена, чтобы выжить, но при этом не стать как… Снежана вчера, то да. Готов. А как потом с этим жить… Посмотрим.
В глазах — не бравада, а тяжёлое понимание. Не сопляк.
— Речь не мальчика, но мужа. Молодец, — я хлопнул его по плечу. — Идём, сделаем тебя вооружённым и очень опасным.
Разумеется, я повел его не к оружейке базы — туда только свои, кто в погонах, ходят — а к своему временному углу в ДОСе. Обвел взглядом груду трофеев из «Бастиона». Взял компактный АКС-74У в тактическом обвесе, с коллиматором на быстросъёме и «банкой»-«сапрессором», делавшей автомат похожим на легендарную уже «Канарейку», разве что без гранатомёта*.
*«Канарейка» — бесшумный специальный стрелковый комплекс на базе автомата АКС-74У калибра 5.45-мм.
— Держи. «Ксюха». Короткая, в здании с ней будет удобнее, а на большие дистанции нам и не стрелять. Десять магазинов — сам сейчас снарядишь, — сунул автомат ему в руки.
Потом вытащил сумку с новеньким бронежилетом «Тактика», точно таким же, каким за проживание в этой квартире расплатился.
— Владей. Там внутри кроме самой «брони» ещё и комплект с подсумков: для магазинов, гранат фонаря и прочего. Ранец штурмовой под всякое-разное — бери вот этот. «Ухи» тактические, «Пелтор», фирм а. Шлем.
Кирилл молча принимал вещи, оценивая вес и качество. Видно было — в вопросе разбирается, что радует.
— Спасибо, Сергей. Это… серьёзная «экипа», дорогая.
— Да не за что, — буркнул я, непроизвольно прикидывая стоимость всего выданного в патронах или золоте.
Да уж, дороговато мне напарник обходится. Но экономить на том, кто тебе спину прикрывает — последнее дело.
— Обвешивай, надевай, приноравливайся и начинай привыкать. Сейчас проверим, как оно на тебе сядет. И в рюкзак собери из того, что тут видишь — аптечка, там, воды бутылку, консервов и ещё чего-нибудь пожевать… Да хоть «Сникерсов» или ещё каких протеиновых батончиков, примерно на сутки. На всякий пожарный.
Кирилл кивнул, быстро начал укомплектовывать броник. Я смотрел, как он прилаживает подсумки, как обращается с автоматом. Возможно, скоро нам с ним в бой. И этот парень, выходит — моя ставка в игре со смертью. Надеюсь, я с ним не прогадал.
— Ладно, собрались, попрыгали, — бросил я, отгоняя мрачные мысли. — Пошли машину забирать. Первый боевой выезд у тебя. И пока едем — я расскажу, а ты послушаешь, как большой мир теперь выглядит.
«Соболь» урчал сытым и довольным баском. Дядя Витя ругался в процессе, но сделал всё на совесть. Вырулили к КПП, мельком глянул на электронное табло — 8861. Оп-па… Минус двенадцать… Очень хотелось бы верить, что это из-за беженцев, которые куда-нибудь переехали, а не… Ладно, не стоит сейчас о таком думать. Приветливо улыбнулся и помахал ладонью через стекло часовому, морпех кивнул, шлагбаум взлетел. И мы выкатили за ворота «Балтики».