— Больничка, я — Соболь, как слышишь меня? Приём, — проверил я связь.
— Соболь, я — Больничка, нормально тебя слышу, — в наушнике раздался отчетливый голос Дока.
Второй «Северок» теперь стоит прямо у него в кабинете, разве что вместо наушников мы к его радиостанции небольшую колонку подключили. Да, не мобильная связь, конечно, но всё равно — и связаться можно в любой момент, и уточнить что-то… Да просто успеть проорать: «Мы сдохли, на обед не ждите — не приедем», по нынешним временам — уже очень немало.
— Кирилл, будь внимательнее. Бинокль в руки и не зевай.
Парень молча взял бинокль, поставив АКС-74У между коленями. Вид у него сосредоточенный, серьезный. Старается. Я вижу это по его сжатым челюстям и тому, как он методично прочёсывает взглядом обочины, дворы, крыши.
— Главное — не геройствовать, — напомнил я, лавируя между остовом сгоревшей фуры и перевернутым хэтчбеком. — Увидел что-то — сразу мне говори. И ничего, если тревога ложная, я не обужусь. Лучше десять «ложняков», чем одна пропущенная засада.
Кирилл, не отрывая глаз от бинокля, кивнул и согласно угукнул, мол, понял. Мы ехали неспешно, осторожно. Я хорошо помнил наш прорыв от «Оазиса» в сторону «Балтики» и то, как много тогда на трассе было проблемных мест. Чем быстрее гонишь — тем меньше шансов, что успеешь вовремя увидеть проблему и отреагировать на неё.
В самых проблемных местах, вроде того же Большого Обуховского моста, сначала запускали «Авату». Дрон жужжал рассерженной мухой, поднимаясь над покинутым людьми городом. Экран в FPV-очках показывал засеченные в режиме тепловизора теплые точки вдалеке, редкие одиночные и куда более частые — групповые, заражённые по-прежнему предпочитали сбиваться в стаи. И никаких следов разумной человеческой активности: ни движущихся автомобилей, ни костров.
— Серёж, вон там, у супермаркета… — Кирилл ткнул пальцем вправо. — Машины будто сдвинуты. Не просто брошены.
Я притормозил, всмотрелся. Действительно, пара седанов — старенький изрядно поржавевший второй «Фокус» и почти новая «Нива Трэвел», и микроавтобус «Фиат» стояли неестественно, как будто их оттащили в сторону, освобождая проезд. Ну, не меги же тут машины двигают?
— Молодец, глаз острый, — похвалил я, запоминая место. — Фиксируй координаты. Потом доложим.
Мы проехали знакомый автосервис, где я когда-то отбивался от стаи голодных бывших механиков. Сейчас там было пусто и тихо, только так и стоит оставленная мною в углу парковки «Гранта», да трепыхался на ветру привязанный к антенне пакетик с ключом. Забрать её, что ли, на обратном пути? А что? Машинка хорошая, ТО прошла недавно. Не всегда ж и не везде нам на «Соболе» гонять? По тому же Кронштадту на «Гранте» будет куда сподручнее.
Знакомые улицы, знакомые магазины на обочинах… И вот, наконец, поворот на ту самую узкую дорожку, что вела от КАДа к «Полигону». К дому. К тому месту, где всё началось, и где я сначала раскис, как квашня, а потом всё же нашёл в себе силы не сломаться и прийти в себя.
«Соболь» медленно выполз из-за густых деревьев, что закрывали вид на стрелковый комплекс. Я резко вдавил тормоз в пол. Машина дернулась и замерла.
— Серёга, это что за херня? — встревоженно спросил Кирилл. — Что тут случилось⁈
Я не ответил. Потому что ответить мне было нечего. Просто открыл дверь и вышел. Ноги будто ватные. Кирилл, подхватив автомат, выскочил следом.
Перед нами… не было «Полигона». Не было похожего на крепость здания, где мы с Манюней пережили первые часы кошмара, где я, как последняя тряпка, впал в апатию и где Машин уход, подействовавший, как хорошая оплеуха, и призрак Пабло во сне, буквально подняли меня с колен. Перед нами было пепелище. Здание выгорело дотла. Черные, обугленные стены зияли пустыми глазницами окон. Крыша провалилась внутрь. От былой мощи, от укрепленного убежища не осталось ничего. Только почерневшего бетонные стены, искореженный, перекрученный металл, крошево закопченного потрескавшегося витринного стекла и серая зола. Запах гари, едкий и тяжелый, все ещё висел в воздухе, смешиваясь с сыростью и тленом. Здесь я сидел, глядя на монитор смартфона и наблюдая, как рушится мир. Здесь я набивал патронами магазины к «Яровиту» для спасения людей из «Оазиса». Сюда я привёз их, тех, кого своими силами спас то ли от голодной смерти, то ли от чего похуже. Тут был мой дом. Моя крепость. Теперь — только руины и пепел.
Я стоял как вкопанный. Вместо лица — каменная маска. Только пальцы сжались в кулаки так, что побелела натянувшаяся кожа на костяшках.
— Всё… — прошептал я, сам не ожидая такой хрипоты в голосе. — Всё сожгли… Кто? Зачем?