— Черт, да у вас целый этический кодекс разработан! — раздражённо сказал Кречет.
— Так и есть, корень. Уголовный кодекс не чтим, а наш чтим.
— И как мне выбираться?
— Ну... Через запасной выход, может. Хозяйке бабла сунь или ещё как... Напирай на то, что за тобой пришли "янки", у Араба же с ними конкуренция.
Кречету пришла в голову мысль.
— Серчо, у меня к тебе просьба, которая ваш "кодекс" не нарушит. Вы ведь со "столичниками" на связи? Пусть им кто-нибудь скажет, что около их объекта "янки" ошиваются.
— Корень, мне надо моему бугру сказать о твоей просьбе. Он, может, отмашку не даст...
— Попробуй, прошу!
Лазаро подумал, что про запасной выход "вольный" ему сказал правильно. Вечным страхом марсиан были пожары в городах. Запасными пожарными выходами были оборудованы абсолютно все подземные помещения, даже квартиры.
По закону пожарный выход не мог запираться снаружи, а изнутри его мог открыть каждый нажатием на кнопку без всяких ключей и кодов. Это соблюдалось: пожарный надзор был грозой всех учреждений Марса.
Лазаро спросил проститутку, где у них пожарный выход. Часта рассказала где, пожарных выходов в борделе было целых три.
— Только это тебе не поможет. Выходы у нас заблокированы, открываются с пульта на хозяйской стойке. А охранников у нас пять рыл.
— Ох ты!
— Ну, тут всё-таки бордель, всякое бывает. Что будешь делать?
Кречет задумался. Потом спросил:
— У вас тут вино продают?
— Конечно. Но тебе сейчас это зачем?
— Вино у вас в стеклянных бутылках?
— Конечно. У нас заведение высокого класса. Но зачем тебе…
— Давай, купи бутылку шампанского, мне некогда разбираться.
Лазаро надел куртку. Часта пошла к информэкрану, скоро открылось окно доставки с бутылкой шампанского и бокалами.
Кречет взял бутылку, прошел в туалет, шарахнул ей по краю унитаза. В руке у него осталось горлышко бутылки с длинными острыми осколками — "розочка". Лазаро вышел из туалета засовывая "розочку" в карман.
Часта, увидев, испуганно вскрикнула:
— Слушай, я тут не в игре!
— Не волнуйся, "играю" один.
Внезапно комнату наполнил голос из динамиков. Голос принадлежал хозяйке:
— Уважаемый гость, прошу вас немедленно выйти в вестибюль!
— Уже готов, иду! — крикнул Лазаро.
"Янки не дождались, проявили активность".
За дверью доцента ждал охранник, который отконвоировал его в вестибюль к "мадам Жасмине".
Хозяйка, стоявшая за стойкой, была взволнована, заговорила с Кречетом на ты.
— Мой дом — это не место для того, чтобы кто-то от кого-то скрывался! Мне скандалы не нужны. И не говори мне ничего! Проваливай отсюда! Гечо, проводи его к тем, кто его ждёт снаружи.
— Какая ты отчаянная, Лея. Врагов Салема Фаджра к себе в гости приглашаешь, хотелки их выполняешь. — ответил Лазаро.
На хозяйку борделя слова произвели впечатление.
— Ты чего несёшь? При чем тут ещё Фаджр? Ты откуда знаешь моё имя?
— Откуда знаю — это неинтересно, госпожа Ривкин. Но очень интересно как тебя накажут "столичные". А они накажут.
— Чего ты несёшь?
— Несу истину. Ты сотрудничаешь с "янки", по первому свистку запускаешь их в своё заведение, клиентов им выдаёшь. А "столичники" янкесов не любят. А особенно не любят они янкесовских шестёрок. И предателей. И подкупленных. Ждёт тебя загородная прогулка без скафандра.
— Что ты, сука, несёшь? Гечо, это разве "янки"?
Охранник замялся:
— Я сразу как-то не понял, но сейчас думаю: очень может быть. "Обезьяны" они точно, говор не наш, и одёжа...
— Значит так, Лея. Я сам никуда отсюда не пойду. Если твои быки меня свяжут и передадут тем, кто за дверью, значит, ты выполняешь указания янки и плюёшь на Салема.
"Мамка" злобно, но растерянно крикнула:
— Fikfek![6]
Заговорил охранник.
— Мадам Жасмина, вам надо позвонить сами знаете кому. Я знаю, что они не любят, когда их беспокоят. Но сейчас надо.
— А еще надо меня отсюда через пожарный выход вывести. — добавил Лазаро.
Хозяйка злобно взглянула на Кречета.
— Звонить буду. А ты подождёшь "столичников".
— Опять ошибаешься, Лея. Один земной политик сказал: "Есть человек — есть проблема, нет человека — нет проблемы". У "столичников" пока проблема одна: оборзевшие янки, которые нагло приперлись к заведению, которое люди Фаджра "крышуют". Но если я отсюда не ухожу, то прибавляется ещё проблема со мной. Кто я такой, как со мной быть? Если столичники накажут или хотя бы отпугнут «обезьян», которые пришли по мою душу, то, выходит, они мне помогли и вписались за тех людей, которых я представляю. А, может, им это не понравится? Может, я из "вольных"? Может, я из Церкви? А может я болтливый, и расскажу, как Лея Ривкин деньги согласилась у обезьян взять за меня? Что? О деньгах речи не было? Тогда ещё хуже: Лея Ривкин — добровольный агент "янки". А тут ещё дополнительный момент: и ты, и Салем — "пассажиры". Вы ведь не такие, как коренные. Это только для коренных марсиан все равно: кто еврейка, кто араб. А у «пассажиров» это привносит дополнительные нюансы в общение, вызывает проблемы взаимного доверия ...