Родители Ирины, подобно многим другим русским, покинули Россию после революции. Она родилась в Китае, в Харбине, и выросла в семье, где все говорили по-русски, а кроме того, знала английский, французский и немного итальянский.
Ее мать и отец, журналист по профессии, развелись, после чего Ирина с матерью поселились вместе с дедом по материнской линии, русским адмиралом, превратившимся в Китае в кладбищенского сторожа. Под впечатлением рассказов дедушки Ирина прожила детские годы в полной уверенности, что придет день, и в России, захваченной большевиками и коммунистами, произойдет еще одна революция, и страной снова станет править царь, и тогда они тоже вернутся домой. Когда в 1941 году началась война, Россия стала проявлять интерес к русским, проживающим в Китае: в кинотеатрах показывали русские фильмы, в магазинах продавались пластинки с записями русских песен. Начала вещать на русском языке новая радиостанция.
У Ирины сохранились воспоминания, как девочкой она копила монетки, чтобы посмотреть такие фильмы, как «Фронтовые подруги», «Музыкальная история» и другие, в которых играла Зоя Федорова.
В 1946 году она вышла замуж за американского моряка и уехала из Китая. Молодые обосновались на Гавайях и со временем у них родилось трое детей. Но семья распалась. Ирина работала в Гавайском университете, когда в 1959 году на русскую кафедру поступила бумага, разъясняющая, какие сведения о себе должны сообщить лица, желающие принять участие в работе Торгово-промышленной выставки. Из числа принятых двадцать пять получили назначение гидами-переводчиками частных промышленных фирм, а остальные семьдесят пять — переводчиками правительственных организаций. Ирина стала работать в частной компании «Пепси-Кола».
На стендах «Пепси-Колы» демонстрировался процесс изготовления напитка, и, пока русские девушки раздавали пробные бутылочки, Ирина и ее американские коллеги вели беседы с русскими посетителями. «Пепси-кола» интересовала их мало. Гораздо больше их интересовало все, что касалось Соединенных Штатов, и с десяти утра до десяти вечера, когда выставка закрывалась, Ирина без устали отвечала на их вопросы.
Она присутствовала в зале, когда шли так называемые «кухонные дебаты» между тогдашним вице-президентом Ричардом М. Никсоном и Никитой Хрущевым, и именно на ее долю выпало переводить их для собравшихся репортеров.
Ирину Керк поселили на пятом этаже гостиницы «Украина». Как и все другие постояльцы гостиницы, она постоянно имела дело с дежурными по этажу, которые работали посменно — двадцать четыре часа в смену. Они сидели за столиками неподалеку от лифта в красных фирменных платьях с синими шарфиками, принимая ключи от тех кто уходил из номера, и вручая их тем, кто приходил. От их внимательного взгляда ничто не ускользало. Ирине показалось, что одна из них, по имени Зинаида, настроена вполне дружелюбно.
Подходил к концу август 1959 года. Еще два дня, и Ирина должна была уехать домой. Каково же было ее удивление, когда, отдавая ей ключи от номера, Зинаида отвела ее в сторонку и пригласила к себе на обед. Ирина с радостью приняла приглашение. Получить приглашение в русский дом было событием из ряда вон выходящим.
Ирина спросила, можно ли ей привести с собой соседку по номеру.
— Нет, нет, приходите одна, — поспешно ответила Зинаида.
Ирине показалось, что Зинаида чего-то испугалась.
Склонившись близко к Ирине, она повторила, сильно понизив голос:
— Приходите одна. И пожалуйста, никому не говорите, что я пригласила вас. Даже друзьям.
— Хорошо.
— Выйдите из гостиницы ровно в семь часов. Я буду стоять на противоположной стороне улицы. Упаси вас Бог показать, что вы меня знаете. Просто идите в том же направлении, что и я, только по своей стороне улицы.
Ирина согласилась.
Без пяти семь она уже стояла у входа в гостиницу. Ровно в семь на противоположной стороне улицы появилась Зинаида и, не останавливаясь, даже не глядя в направлении Ирины, проследовала дальше.
Ирина пошла за ней по своей стороне улицы, краем глаза глядя на нее и стараясь не выпускать из виду. В какой-то момент ей показалось, что она принимает участие в плохом детективном фильме. Она достаточно долго прожила в Москве, чтобы понять, что, приглашая к себе домой американку, Зинаида подвергает себя огромному риску, но ей и в голову не приходило, что за приглашением кроется нечто большее, чем обед.
Зинаида свернула с шумного проспекта в узенькую улочку. Ирина последовала за ней по другой стороне. Наконец дежурная по этажу вошла в темный подъезд. Ирина направилась следом, предварительно оглянувшись и убедившись, что улица пуста. Зинаида ждала ее на лестнице, между двумя пролетами, и провела в свою однокомнатную квартирку. Войдя, Ирина увидела миловидную блондинку и хорошенькую девочку лет одиннадцати-двенадцати с застывшим, напряженным лицом. При появлении Ирины блондинка поднялась. Что-то в ней показалось Ирине очень знакомым.