Хелена осторожно выглянула из-под нависающих веток, но оба ландо стояли напротив, а дамы оживленно болтали, не собираясь расставаться. Хелена знала, что должна ехать к северным воротам, так как любой другой выход из парка находился слишком далеко и тогда ей предстоял бы долгий путь домой в темноте, что само по себе было недопустимо для благородной юной особы. Наконец кареты уехали, и Хелена, опустив вуаль и впервые пожалев о том, что у нее такая заметная лошадь, мелкой рысью и с оглядкой направилась к воротам.
На Пиккадилли она привлекла к себе не только любопытные, но и восхищенные взгляды проходящих мужчин. Стараясь не смотреть по сторонам, Хелена пробиралась сквозь вереницы торговых повозок и карет, возвращающихся с прогулок. Возможно, люди сочтут, что за ней следует конюх, подумала Хелена.
Лакей, увидев ее одну, без сопровождения, около дверей дома, был потрясен, но Хелена, ничего не объясняя, побежала по лестнице наверх и, очутившись у себя в комнате, нетерпеливо дернула шнур звонка.
Тут же появившаяся Люси застала свою хозяйку яростно срывающей с себя узкий жакет, маленькие пуговки которого не слушались ее пальцев. Шляпа и хлыст валялись на кушетке, а когда Хелена повернулась к горничной, та увидела, какое у мисс Уайтт застывшее лицо.
— Помоги мне снять амазонку! А потом унеси ее и сожги!
— Но, мисс Хелена, она же совсем новая! — запротестовала Люси.
Одному Богу известно, что стряслось. Лакей Эдвард предупредил Люси, когда та бежала на трезвон колокольчика, что ее госпожа вернулась очень взволнованная и без джентльмена, с которым отправилась кататься верхом.
— Что-то скажет хозяин, когда узнает, что она ехала одна по улицам! — бормотал лакей.
Хелена, обернувшись к горничной, сказала:
— Сделай так, как я приказываю, Люси! И передай, пожалуйста, тете, что я до обеда полежу. У меня болит голова.
Это было чистой правдой. Закрыв за служанкой дверь, Хелена опустилась на кровать. Когда она легла на подушки, у нее все закружилось перед глазами, в висках стучало, в мыслях царил сумбур и, что хуже всего, выхода она не видела.
Хелена старалась забыть о том, как грубо целовал ее Брукс. Вздрогнув, она провела ладонью по вспухшим губам. Как непохож его поцелуй на поцелуй Адама, хотя Адам тоже был настойчив. Но поцелуи Адама доставляли ей радость, она наслаждалась его страстными ласками, и их возбуждение было обоюдным.
Она хотела заставить Адама поревновать и в результате нажила врага в лице Дэниела Брукса, а к тому же нанесла урон своей репутации, так как скакала одна верхом по улицам.
Хелена услышала, как раздался стук в парадную дверь. Странное время для гостей, подумала она. Неужели это леди Фолкнер, поспешившая сообщить родным о вызывающем поведении мисс Уайтт?
Спустя десять минут в спальню вошла Люси и, сделав книксен, сказала:
— Леди Уайтт велела передать вам, мисс Хелена, чтобы вы спустились в гостиную и… чтобы надели желтое шелковое платье.
Господи, значит, это все-таки леди Фолкнер, и мама хочет, чтобы дочь выглядела как можно скромнее, если просит ее надеть самое незатейливое из платьев. Хелена не знала, какое придумать объяснение своему поведению, и решила сказать, что не справилась с лошадью, хотя понимала, что ей не поверят.
Через пятнадцать минут она, сделав глубокий вдох, открыла дверь в гостиную, ожидая увидеть леди Фолкнер. Но вместо величественной матроны в пурпурном наряде перед ее взором предстал лейтенант Брукс в полной военной форме. Он вместе с дядей стоял около камина.
Коммодор сиял от восторга. При виде Хелены он пересек комнату и взял ее руки в свои.
— Хелена, милочка, вот и ты! Чудесно выглядишь, а желтый цвет тебе очень к лицу. Посмотри, кто пришел! Поздоровайся, дорогая.
Несмотря на душевное смятение, Хелена успела заметить выражение лиц матери и тети, сидящих рядом на диване. У леди Брейки был торжествующий вид, и она улыбалась во весь рот. Даже леди Уайтт не скрывала радости, а открыто проявлять свои чувства было не свойственно этой сдержанной и воспитанной даме.
Хелена поклонилась, не зная, что и думать. Почему все такие довольные? А Брукс… Он, видно, не терял времени даром, успел вернуться домой и переодеться.
Дядя взял Хелену за руку, подвел к Дэниелу и, прокашлявшись, произнес:
— Моя дорогая, лейтенант Брукс пришел, чтобы поговорить с тобой. Должен признаться, что… цель его визита нас очень радует.