- Кому из вас его отдать?
Арина покачала головой. - Выбор ты должен сделать сам!
- Хорошо. Да будет так.
Артафрадат стал пристально вглядываться в лица стоящих перед ним красавиц. Похожие, примерно одного возраста - скорее всего сестры. И явно из самой высшей знати, возможно - даже царского рода. Одна - кривится чуть заметной усмешкой. Другая ... В ее глазах как будто озеро ... в котором можно утонуть.
- Тебе я поднесу сей персик! Если позволишь.
Аместрис как-то растерянно поджала губы. Медленно протянула руку. И вздрогнула, коснувшись чужих пальцев.
- Благодарю ...
На обратном пути Арина то и дело поглядывала на "сестренку". Та шла задумчивая и отрешенная, как будто в параллельном мире. Молчала. А если и отвечала, то односложно и зачастую - невпопад. Вскоре и Арина тоже умолкла, осененная нехорошей мыслью.
- Вот и случилось то, что должно было случиться ...
Глава 11. Китайское зеркало
Длинный стол был заставлен всевозможными яствами. От изобилия просто ломило взор. Чего только не было! Как сказали бы сейчас - "всё своё!" Продукция царских ферм, фруктовых садов и рыбных хозяйств. А также добыча из царских заповедников. Сотни поваров на громадной кухне денно и нощно приготовляли из поставляемых продуктов вкуснейшие блюда. Лучшие деликатесы для того времени. На царскую кухню работала целая "индустрия". Поставщики вели снедь со всех краев огромной державы. И горе было тем, кто доставит продукты не наивысшего качества!
- Смотри, Атосса! Бабушка ничего не ест, пока Алкиппа не попробует первая.
- Да, я тоже заметила. А халву вообще не ест!
- Ну и зря. Очень вкусная ...
На Древнем Востоке соблазнительные сласти издавна служили средством осуществления преступных намерений. Жизнь человеческая порой ценилась гораздо ниже, чем она того стоила. Например - пары капель ядовитого зелья. Немало знатных людей и даже царей были отравлены халвой, приготовленной нежными ручками жён или служанок. Или подкупленных евнухов, которые за кошель золота запросто могли забыть о таких вещах как верность и преданность хозяину..
Арина с большим аппетитом уплетала маленькую фаршированную птичку. Похожую на воробья или садовую овсянку. Мясо было настолько нежное, что буквально таяло во рту. Она хотела спросить - как называется сия птаха? Но решила этого не делать, опасаясь попасть впросак.
- Может это и есть иа самая птичка-ринтак? С помощью которой царица-мать отравила Статиру. Понятно - почему "бабушка" боится отравы. Кто сам нечист на руку - и на других то же самое думает..
За столом трапезничали около дюжины женщин и девушек. В центре восседала сама Парисатида. Она была главная. Без ее разрешения ничего не начнут и ничего не закончат. По обе стороны от царицы разряженные барышни - самая высшая знать империи. Супруги царских братьев - Шерин и Махпал. Их дочери - от двенадцати до двадцати лет. И еще несколько барышень, которых Арина еще не знала. А спросить - стеснялась. Вдруг это какие-нибудь троюродные сестры? С которыми Атосса в детстве наперегонки бегала. Нехорошо получится.
Парисатида отложила виноградную кисть. Затем глянула на внучек каким-то испытующим взором. Чуть поморщилась, словно вспомнив о неприятном.
- Скажи мне, Амистра. Скоро ли твоя свадьба?
Девушка чуть не поперхнулась от неожиданности. Быстро проглотив пищу и почему-то покраснев, произнесла:
- Отец сказал что отправил гонца в Ионию.
- Давно?
- Одиннадцать дней назад.
- Понятно ... Парисатида медленно покивала головой. - Боги благословят царя Дария за то что он построил царскую дорогу. Через пять-шесть дней гонец прибудет в Сарды. Значит, примерно через месяц Тирибаз объявится здесь. Тебе недолго осталось ждать.
Она снова бросила пытливый взор на внучку. Пожевала губами. И молвила, вздохнув:
- Если мой сын не передумает, все свершится по его воле. Это так.
- Воля царя священна, - чуть слышно прошептала Аместрис.
Арина с жалостью смотрела на сестру. - Эх, бедолага! ... Она ни разу не спрашивала, как обстоит дело со свадьбой. Зачем? И так все известно. История штука такая.. ее не изменить. Жить сестренке оставалось от силы полгода. Увы...
* * *
Арина заворочалась и в который уже раз перевернулась с боку на бок. Открыв глаза, стала раздраженно смотреть в темноту. Уже примерно полночь, а сон никак не желал приходить. Что за беда.. Она сбросила покрывало из тончайшей шерсти, закинула руки за голову и принялась размышлять.
Неподалеку на резной узорчатой подставке покоилась бронзовая лампа, заполненная оливковым маслом. Вставленный в масло фитиль потихоньку горел, давая несильный тусклый свет. Обычно "заряда" хватало примерно на три часа. Потом лампа гасла.