Солнце скрылось за макушками деревьев Темного Леса. На раскидистых ветвях диких яблонь, расположились соловьи. Их многоголосое пение разбавлял шелест листвы ближайших сосен и дубов. Мне всегда нравилось именно это время дня.
Частенько мы с Ромкой брали в руки котомку с продуктами и шли в гости к вечереющей природе. Всегда складывалось впечатление, что она как ярмарочный купец — продает людям то, что они хотят получить, зазывает к себе, улыбается, дарит тепло, угощает влагой. Как у всех, у нее существует свое личное время для отдыха от других, тогда она становится самой собой; настоящей, со своими дурманящими запахами цветущих ночных трав. Земля остывает от лучезарного солнца, а темнота предоставляет возможность зверью поохотиться. Ближе к утру, она успевает погоревать о завершении очередного цикла, одаривая растения прохладой утренней росы. В этом есть своя мистика.
За оживленной беседой почти не слышался треск костра. Мужчины успели обсудить политику Румынии, о живущих в ней, ведьмах, их правах и возможностях на ее территории. Папе пришлись по душе открытые перспективы и, кажется, он не прочь туда переселиться. Затем разговор перетек в другое русло и теперь напарники с энтузиазмом пересказывали истории из жизни, произошедшие с ними в военных походах.
В этот момент мне стало очень одиноко. Изнутри грызла непонятная грусть-тоска. Вроде все хорошо: артефакт собрали, папу нашли. Единственное не давало покоя — Ромка все равно находился в опасности. Как он там? Бедный мальчик, небось держится из последних сил. Если мы не успеем, ни за что себе этого не прощу!
Язычки от костра взмыли до самых макушек яблонь и осыпались вниз, являя в густом облаке дыма, хрупкий женский силуэт в высоком головном уборе в виде рогов. Повернувшись ко мне, я увидела знакомые черты лица.
— Мама! — искренне обрадовалась ее появлению в нашем тесном кругу.
— Дочка! — тоже не осталась она равнодушной и воскликнув, умиротворенно улыбнулась, — Я рада, что с тобой все в порядке, — Богиня не вышла из тлеющего костра, оставаясь для нас по прежнему в образе бесплотного духа.
— Славься, Богиня Макошь, Небесная Прялка Судеб… — слишком тихо пробасил папа ей в спину, поднимаясь с насиженного бревна с противоположной стороны от меня.
Она обернулась и заинтересованно посмотрела на него серебристыми безднами глаз. Их очередная встреча состоялась спустя двадцать семь лет. Папа не решался продолжать разговор и молчаливо стоял с опущенным на землю, взором. Неловкую паузу разорвала мама, протянув мне и ему свои руки:
— Ваши Нити Судьбы наконец-то распутались и привели вас друг к другу. Так было предначертано. Святослав доказал свою верность Родным Богам, но на его пути стоит последнее испытание, которое я помогу ему пройти, когда луна полностью войдет в свои права.
— Ничего не понимаю, — возразила с нескрываемым раздражением, — Что происходит?
Я подошла к папе и прижалась к нему, словно прямо сейчас кто-то выпрыгнет из кустов и заберет у маленькой девочки вновь обретенного родителя. Богиня верно прочитала мои недоверчивые мысли и поспешила все объяснить:
— Не переживай, дочка, с ним ничего не случится. Как твои кровные родители, мы обязаны провести обряд, чтобы избавить тебя от негативного вмешательства инкуба.
— Никогда не слышала о чем-то подобном.
— И не услышишь. Оно является исключением из правил, как и ты. Я готов приступить прямо сейчас, — оживился папа, принявшись собирать сухой хворост под навесом рядом с сараем.
Богиня смотрела на него с неподдельным уважением. Решиться на столь опасный шаг, совершенно не задумываясь о будущих последствиях — откровенная смелость.
— Мальчики, пойдемте в дом, поможете мне кое-что принести, — елейным голоском позвала я своих напарников.
Долго намекать не пришлось, потому очень скоро, мы втроем скрылись за стенами избы. Родителям есть о чем поговорить без посторонних ушей. Наверняка у папы скопилось множество вопросов за эти годы, а с появлением меня — они увеличились втрое.
Прикрыв за собой дверь с внутренней стороны, начала судорожно расхаживать по избе, не зная куда себя деть. Йен предпочел воспользоваться минуткой тишины и завалился на кровать, которая служила мне умирающим ложем целых три дня.
Интересно, до чего они договорились? Не поругались ли? Если папа все же откажется от обряда? Нет, это мне нужно отговорить его! Я не могу подвергать самого близкого мне человека, опасности. К тому же, что это за обряд? Как он происходит? Что от нас требуется? Если произойдет что-то не по плану, что будет?