— Вернись в Город со мной, — он не скрывает отчаяния в голосе, страха, что его дух погрузится в кромешную тьму, если она откажется. — Вернись со мной, Эолин.
Печаль затемняет ее ауру:
— Как твоя пленница?
— Как моя королева.
Мага осторожно вырывает руки из его хватки и отступает.
— Разве ты не видишь, Акмаэль? Это одно и то же.
Уходя в полуночный лес, она становится единым целым с тенями. Остается только ее голос, обвивающий нитями с осколками его разбитое сердце.
* * *
Акмаэль слетел с кровати и пошатнулся в темноте. Судороги сотрясали его тело. Боль пронзила его череп. Как только он добрался до чаши воды, из него вырвалась рвота, обжигающая язык и оставляющая першение в горле.
Привалившись к столу, он вытер слюну с губ. На его коже выступил пот.
— Эолин.
Он цеплялся за ее имя, полоску света среди теней. Скорбь змеилась вокруг его сердца. Каждая мышца была скована от страха.
— Мой король?
Акмаэль вздрогнул от голоса, странного по звучанию. Нахального. Торжествующего.
Он уставился на свои руки, пытался их видеть. Ладони были созданы для войны, для смерти.
Сегодня вечером он что-то разрушил. Что-то, что нельзя заменить.
Кошмары плясали перед глазами. Ярость и насилие, брутальное высвобождение. Погоня по залитому лунным светом лесу, Эолин в его руках, вкус меха на его языке, плоть под его клыками. Что случилось?
Время вырвалось из его рук.
Все только начиналось.
Или все только что подошло к концу?
— Мой король, — в голосе женщины прозвучало нетерпение.
Акмаэль не мог видеть ее лица, но слышал, как она потянулась, как сытая кошка.
— Вы не вернетесь в постель?
Его возлюбленная Эолин не вернулась в Город. Она осталась со своим братом, чтобы вести войну против него.
Две войны.
Одна как враги, другая как союзники.
Расстояние и смерть. Любовь и исполнение.
Дочери и сын.
Один драгоценный сын.
Дрожащая рука Акмаэля нашла кувшин. Он вылил на голову прохладный поток, дал воде намочить бороду, стекать по шее и груди. Комната стала четче, но его магия раскололась, рассеявшись вне досягаемости.
«Это проклятие, темное волшебство затуманивает мое сознание».
— Кто ты? — спросил он. Его голос звучал хрипло и отстраненно. Его дыхание собиралось паром в зимнем воздухе.
— Раэлла, мой король из дома Лангерхаанс.
— Каким колдовством ты сюда попала?
— Никакого колдовства, мой Король, — странный свет осветил ее, словно свечу за туманом. Она вздрогнула и натянула простыню на голые плечи. — Вы разрушили чары единственной ведьмы, имевшей над нами власть. Вы уничтожили ее и удостоили меня своей близостью.
— Уничтожил? — ужас охватил его, и он вспомнил.
«Эолин у моих ног, разбитая, как хрусталь».
Угрызения совести сдавили его грудь, лишив его дыхания. Комната расплылась. Туман сгущался за Раэллой и тянулся к ней туманными щупальцами.
— Что я сделал? — Акмаэль задыхался.
Раэлла ответила пронзительным криком.
Туман слился, и рядом с ней материализовался демон Наэтер. Его аморфное лицо исказилось от неутолимого голода. Костяными когтями зверь схватил Раэллу и разорвал ее от горла до груди. Кровь брызнула на столбики кровати.
Очнувшись от шока, Акмаэль призвал свой посох и меч, но инструменты не ответили. Пока он смотрел, парализованный, демон Наэтер вырвал сердце Раэллы из ее груди и засунул его, капающее, в зияющую пасть на бесформенном лице.
Затем пустые ямы его глаз остановились на Короле-Маге. Он раскачивался на длинных конечностях, сияя, как бледная нефритовая луна. По комнате прокатилось голодное урчание. С воплем вневременной ярости демон Наэтер прыгнул на Акмаэля, вытянув окровавленные когти.
* * *
Эолин резко проснулась, ругая себя за то, что заснула.
— Эоган? — сказала она с колотящимся сердцем. — Бриана?
В одно мгновение принц сел с мечом в руке. Он толкнул сестру.
— Что такое? — сказала Бриана, сонная и дезориентированная.
Эолин произнесла заклинание, чтобы зажечь свечи, но ее душила петля, связывающая ее магию.
— Эоган, зажги свечи, ладно? Нет, подожди.
Гул Кел'Бару стал зловещим. Эолин сжала рукоять и встала. Каменный пол казался холодным под ее босыми ногами, несмотря на теплую летнюю ночь. Звуки тревоги эхом разносились по оберегавшим их чарам, сопровождаемые неземными криками.