– Да неужели?
– Но я ее вызволю.
– Что?
– Уговорю ее бросить это чудовище.
– Что за ахинею вы несете! Только из-за, того, что у вас когда-то был детский роман, вы…
– Я понимаю Сэру, а она понимает меня.
Энн неожиданно громко рассмеялась.
– Милый Джерри, вы убедитесь в том, что Сэра уже не та, какой была в дни ваших ухаживаний за ней.
Джерри побледнел как полотно.
– Я знаю, что она изменилась, – тихо произнес он. – Я мог в этом убедиться собственными глазами.
После недолгих колебаний он добавил:
– Простите, миссис Прентис, если я был невежлив.
Но, видите ли, ради Сэры я готов на многое.
И Джерри Ллойд вышел из комнаты.
А Энн подошла к бару, налила себе рюмку джина и, потягивая его, бормотала себе под нос:
– Да как он смеет… Как смеет… А Лора тоже против меня. Все ополчились против меня. Это несправедливо.., Что плохого я сделала? Ровным счетом ничего…
Глава 2
Швейцар, открывший дверь особняка на Понсфут-сквер, подозрительно покосился на дешевый костюм Джерри.
Но, поймав взгляд посетителя, тут же изобразил почтительность.
Извольте, он сейчас узнает, дома ли миссис Стин.
Вскоре Джерри проводили в большую сумрачную комнату, утопающую в экзотических цветах и шелке, куда спустя несколько минут вошла улыбающаяся Сэра.
– Привет, Джерри! Как хорошо, что ты заглянул.
Вчера нам не дали поговорить. Выпьешь?
Наполнив два бокала – себе и гостю, – Сэра уселась на низкий пуф у камина. Мягкий полусвет комнаты не позволял как следует рассмотреть ее лицо. Но Джерри почувствовал запах дорогих духов, которыми она прежде не пользовалась.
– Привет, Джерри! – весело повторила она.
Он улыбнулся в ответ.
– Привет, Сэра! – Он коснулся рукой ее плеча. – На тебе чуть ли не весь зоопарк!
Наряд Сэры был роскошным – немного шифона и целые вороха светлого мягкого меха.
– Это приятно, – заверила его Сэра.
– И очень дорого!
– О да. Так, рассказывай, Джерри, что нового. Ты распрощался с Южной Африкой и поехал в Кению. После этого я о тебе ничего не слышала.
– Ну, что тебе сказать? Мне довольно сильно не повезло…
– Разумеется, – тут же вставила Сэра.
– Почему «разумеется»?
– Потому что с везеньем у тебя проблемы.
В этот миг Джерри увидел перед собой ту, прежнюю Сэру, язвительную, вечно подтрунивавшую над ним. Красавицы с отчужденным лицом, роскошной незнакомки как не бывало. Это Сэра, его Сэра, все такая же острая на язык.
И он, как в былые времена, недовольно проворчал:
– Одна неприятность за другой доконали меня. Сначала выпал неурожайный год – моей вины, как ты понимаешь, здесь никакой. Затем начался падеж скота.
– Знаю. Все знаю. Старо как мир.
– Ну а главное, конечно, в том, что у меня было мало денег. Будь у меня капитал…
– Знаю, знаю. Слышала.
– Черт побери, Сэра, но ведь и в самом деле я не виноват.
– И никогда виноват не будешь. Почему ты вернулся в Англию:
– Умерла моя тетка.
– Тетя Лина? – спросила Сэра, знавшая всех родственников Джерри.
– Да. А дядя Люк скончался два года тому назад. Старый скряга не оставил мне ни пенни.
– Мудрый человек.
– А вот тетя Лина'…
– Тетя Лина оставила?
– Да. Десять тысяч фунтов.
– М-м-м. – Сэра задумалась. – Неплохие деньги, даже для нашего времени.
– Я связался с парнем, у которого есть ранчо в Канаде.
– Что за парень – вот что главное. А где тот, с которым у тебя был гараж после отъезда из Южной Африки?
– Слинял. Поначалу у нас все пошло хорошо, мы даже расширились, но затем наступил спад…
– Дальше можешь не рассказывать. Все как по нотам.
По твоим нотам.
– Да, – согласился Джерри и простодушно добавил:
– Ты, я думаю, права, Сэра, чего-то мне не хватает. Невезучий я – это само собой, но к тому же не раз свалял дурака. Но отныне все будет иначе.
– Сомневаюсь, – язвительно заметила Сэра.
– Брось, Сэра, как ты не можешь понять, я все же кое-какой урок для себя извлек.
– Навряд ли, – сказала Сэра. – Человек ничему не учится. Он то и дело повторяет собственные ошибки. Кто тебе, Джерри, нужен, так это менеджер, какие бывают у кинозвезд и актрис. Человек с практическим складом ума, который спасет тебя в критический момент от чрезмерного оптимизма.
– В этом что-то есть. Но, право же, Сэра, на сей раз все пойдет как по маслу. Я буду чертовски осторожен.
Они помолчали. Первым заговорил Джерри:
– Вчера я был у твоей матери.
– Ну да? Очень мило с твоей стороны. Как она? Все в бегах?
– Твоя мама сильно изменилась, – задумчиво сказал Джерри.
– Ты полагаешь?
– Да, уверен.
– А в чем это выражается?
– Мне даже трудно определить. – Джерри собрался с мыслями – Прежде всего она производит впечатление ужасно нервного человека.
– Ну а кто в наше-то время не нервничает?
– Но она была не такой. Она была спокойной и – как бы это сказать? милой, что ли.
– Звучит как строка из гимна.
– Ну ты же меня прекрасно понимаешь. И она так изменилась. Волосы, одежда – все иное, – Просто она стала жить в свое удовольствие. А почему бы и нет, собственно? Приближается старость, а с ней – всему конец! К тому же человеку вообще свойственно меняться. – Сэра сделала паузу и произнесла с некоторым вызовом:
– Я, должно быть, тоже изменилась.
– А вот ты – нет.
Сэра покраснела. Джерри заговорил, тщательно подбирая слова.
– Несмотря на зоопарк, – он снова дотронулся до дорогого светлого меха, – несмотря на драгоценности из «Вулвортс», – он дотронулся до бриллиантовой пряжки на плече Сэры, – несмотря на окружающую тебя роскошь, ты осталась все той же Сэрой… – Он запнулся. – Моей Сэрой.
Сэра поежилась, но ответила развеселым тоном:
– А ты все тот же прежний Джерри. Когда ты собираешься в Канаду?
– В ближайшее время. Как только улажу все дела с юристом. – Он поднялся, – Мне пора. Давай, Сэра, встретимся на днях?
– Нет, лучше приходи к нам обедать. Или на вечеринку Надо же тебе познакомиться с Ларри.
– Я видел его вчера вечером.
– Одну секунду, не больше.
– Боюсь, у меня не будет времени для вечеринок.
Давай как-нибудь утром погуляем. Сэра.
– Утром, дорогой, я ни на что не способна. Отвратительное время дня.
– Утром голова ясная, думается хорошо.
– А кому нужна ясная голова, чтобы хорошо думалось?
– Нам с тобой Скажи «да», Сэра. Сделаем пару кругов по Риджентс-парку. Прямо завтра Встречаемся у Ганноверских ворот.
– Что за дикая идея, Джерри! И какой на тебе отвратительный костюм.
– Очень ноская вещь.
– Да, но покрой!
– Что за снобизм! Значит, завтра утром, в двенадцать, у Ганноверских ворот. И смотри не надерись до похмелья!
– Ты хочешь сказать, что вчера я была пьяна?
– Неужели нет?
– Скука была смертельная. Что оставалось бедной девочке?
Джерри повторил:
– Завтра. У Ганноверских ворот. В двенадцать часов.
– Вот и я! – с вызовом сказала Сэра.
Джерри оглядел ее с ног до головы. Она показалась ему необычайно красивой – куда более красивой, чем три года назад. От его внимания не ускользнули ни дорогая простота ее одежды, ни крупный изумруд в кольце. «Безумец я», – подумал Джерри, но решил не отступать.
– Пошли! – сказал он. – Давай пройдемся.
Он задал быстрый темп. Они миновали озеро, пересекли розарий и сели отдохнуть за столиком в дальней части парка, где из-за холодной погоды, не располагавшей к сидению, не было ни души.
Джерри набрал в грудь побольше воздуха, как перед трудным подъемом.
– А сейчас, – сказал он, – перейдем к главному. Поедешь со мной в Канаду, Сэра!