— Да, здесь ты, похоже, близок к истине, Пол, — кивнула головой Синтия. — Дескать, вот тебе, милый папочка, получи!
— Все это так, но лишь при условии, что Энн и ее отец серьезно недолюбливали друг друга.
— Ты уже говорил об этом, когда мы осматривали ее дом.
— Верно. Но я сам не знаю, почему мне вдруг пришла в голову подобная мысль. Может, мне просто подумалось, что трудно быть дочерью влиятельного человека и жить как бы в его тени. Такое случается довольно часто.
— Да. Но у нас нет никаких фактов, подтверждающих, что именно так и обстояло дело в данном случае. Тогда откуда же такие идеи?
— Да именно недостаток фактов и наводит на подобную мысль! Ведь все упорно обходят эту тему. Более того, никто не утверждает обратного, а именно: что генерал и его дочь были неразлучны, близки, любили и обожали друг друга.
— Генерал сказал, что я понравилась бы его дочери.
— Да мне наплевать на то, что сказал генерал! Если ты хорошенько подумаешь, то наверняка вспомнишь, что ни один человек не назвал отношения между генералом и его дочерью хотя бы дружескими: ни Кент, ни Фоулер, ни Мур, ни Ярдли, ни даже сам генерал Кэмпбелл. Нам нужно выяснить, как относились друг к другу генерал и его дочь.
— Мне кажется, — опять кивнула Синтия, — что мы близки к разгадке, так что лучше поторопиться с выстраиванием всей версии, пока нам не начали мешать или не отдали дело ФБР.
— Ты абсолютно права. У нас с тобой еще два-три дня, после чего станут вставлять палки в колеса. Как говорится в руководстве для командира танка, залог успеха — в быстроте, натиске и огневой мощи. Нужно нанести мощный удар по слабой точке противника и упредить его там, где он недостаточно расторопен.
— И тем самым обеспечить успех операции.
— Вот именно.
Мы подкатили к сторожевой будке у въезда на Джордан-Филд, предъявили удостоверения и были пропущены на площадку.
Синтия поставила машину рядом с фургонами и грузовиками экспертов, а я вытащил из багажного отделения пластиковый мешок с одеждой убитой, доверив Синтии нести массажную щетку для волос.
— Если она сама разделась, а он держал мешок, то ни на кобуре, ни на ее ботинках, ни на ремне может и не быть отпечатков чужих пальцев. Разве что они остались на мешке, — сказала она.
— Это мы скоро узнаем, — пообещал я.
— А ты весьма проницателен, Бреннер, — заметила она, пока мы шли к ангару. — Я начинаю уважать тебя.
— Но ведь я все равно тебе не нравлюсь?
— Нет.
— Ты меня любишь?
— Не знаю.
— В Брюсселе ты говорила, что любишь.
— Это было в Брюсселе. Мы поговорим еще об этом через неделю, а может быть, сегодня ночью, попозже.
Глава 18
Ангар номер три был залит светом с потолка и бурлил деловито снующими повсюду судмедэкспертами из передвижной лаборатории Форт-Джиллема. Полковника Кента еще не было, что в данный момент меня весьма устраивало.
Я показал пластиковый мешок и щетку для волос Кэлу Сиверу, и он, не задавая ненужных вопросов, передал все это эксперту по отпечаткам пальцев, велев ему отдать вещественные доказательства, когда тот закончит свою часть работы, в отделение структурного анализа.
Теперь, после обнаружения мешка с исчезнувшей одеждой и оружием, в ангаре находились все принадлежавшие Энн Кэмпбелл вещи, включая ее автомобиль, домашнее имущество и предметы из ее рабочего кабинета. Здесь же стоял и ее служебный автомобиль, которым она воспользовалась в ту ночь. В глубине ангара я заметил множество фотоснимков места происшествия, приколотых к переносным стендам, зарисовки и чертежи места преступления, кипу листков с результатами лабораторных анализов, цветные фотографии трупа, на которые я не стал смотреть, гипсовые слепки с отпечатков ног, целлофановые пакеты с вещественными доказательствами и массу разнообразных приборов, над которыми колдовало около тридцати сотрудников мужского и женского пола.
В одном углу ангара стояло около двух десятков раскладушек, а в другом уже организовали буфет. Армия обладает почти неограниченными возможностями и людскими ресурсами, к тому же не требуется платить сверхурочные. А поскольку в настоящий момент вряд ли где-либо еще расследовалось столь же тяжкое преступление, то весь этот колоссальный потенциал был направлен в Форт-Хадли. Порой меня охватывает благоговейный трепет при одной мысли о том, какие силы могут быть приведены в движение одной фразой, вроде той, что сказал когда-то Рузвельт Эйзенхауэру: «Подготовьте войска для высадки в Европе». Просто, четко и ясно, как это и должно быть в армии. Куда хуже, когда политики пытаются строить из себя полководцев, а последние, в свою очередь, лезут в политические игры. Такое случается не только во время войны, но и в ходе расследований преступлений. Поэтому-то я и помнил, что в запасе у меня считанные дни, а может быть, и часы, для свободных действий.