Нужна... Сколько раз мне потом говорили их, и моё сердце всегда откликалось на этот призыв. Он казался важнее любых, самых пылких признаний в любви, обещаний защиты и помощи.
Я обожала отца, мне хотелось быть точно такой же, как Норт. Я жалела, что я на него не похожа. Я всё отдала бы за то, чтобы чёрные пряди моих непокорных волос в одну ночь посветлели и закудрявились. Чтобы мои глаза вдруг посветлели и стали зелёными или наполнились яркой загадочной голубизной. И тогда бы я сразу обрезала косы, надела штаны и рубашку и пошла в деревню, где каждый, случайно увидев меня, мог сказать:
—Это сын Норта!
— Альдис! — со смехом ответил отец, когда я сообщила ему о заветном желании. — Ты не права. Когда ты подрастёшь, ты поймёшь, как прекрасно быть женщиной.
Но я только обиженно фыркнула. Я ведь хотела быть точно такой же, как он! А ещё мне так нравилось, что к отцу тянутся люди... Они приходили в дом-холм в любой час и твердили:
— Хранитель, ты нужен нам!
И вот, когда дед впервые сказал: “Ты нужна мне, малышка,” — я вдруг ощутила, что я — как отец. И неважно, что мы не похожи, я тоже нужна многим людям. Нужна!
-2-
Я немного боялась, что в Гокстеде мне не понравится, но дед меня не повёз в город. Его поместье было неподалёку. Поля и холмы оказались совсем не похожи на гальдорхеймский лес, но мне понравилось. Только вот тёмные Скалы невольно тревожили душу. Наверное, я бы иначе смотрела на них, если бы в первый день не столкнулась с Рэндаллом.
... Черноволосый мальчишка семи лет шагнул из кустов, когда я обходила большой двор. За ним следом вышли ещё пять ребят. Будь я в бархатном платье, мальчишки не стали бы и подходить, поняв, кто я. Но мой обычный наряд, привезённый из дома-холма, обманул их, и Рэндалл решил, что я дочка какой-нибудь новой служанки.
— Ты кто? — спросил он.
— Альдис, — честно ответила я.
— Фу-ты ну-ты! Какая высокородная дама! — с насмешкой сказал он мне.
— Вовсе не дама! Я Альдис, дочь Норта, Хранителя из Гальдорхейма! — ответила я, полагая, что этого будет довольно. В Гальдоре имя отца усмиряло любых драчунов.
— Как? Хранителя? Здесь про таких не слыхали! — сказал Рэндалл с явной издёвкой. — А вот про Гальдор... Это край, где живёт нечисть, да? Там живут колдуны и воруют чужих детей?
— Нет! В Гальдорхейме никто никого не ворует! А мой папа там самый главный. Он может почти всё! Он может призвать дождь на лес и поля или выгнать грозу! Если кто-то всерьёз заболел, зовут моего папу. Если пришли Духи Чащи, Хранитель их сможет прогнать! — очень гордо ответила я.
Все мальчишки затихли и чуть отступили, а Рэндалл вдруг сплюнул.
— Конечно, колдун! — сказал он. — А она сама — ведьма! Ведьмёныши нам не нужны! Бей её!
Неизвестно, что было бы дальше, но кто-то из слуг, видя, что я стою в окруженье мальчишек, сказал деду. Видя Инджильда, мальчишки хотели сбежать, но его слуги быстро поймали их.
— Эта девчонка — ведьмёныш! — сказал Рэндалл деду, надеясь, что всё объяснил.
— Нет, она моя внучка! — ответил Инджильд. — Если кто-то посмеет её тронуть, то пожалеет. Пока же хорошая порка вас всех вразумит, как держать себя с высокородной!
Рэндалл злобно взглянул на меня, и я вдруг поняла, что он мне не простит унижения. Побей меня мальчишки, и я бы не стала вступаться за них, но тут я попросила у деда:
— Не надо! Они не хотели обидеть меня!
— Хорошо! — сказал Инджильд. — Иди к себе.
И я покорно ушла, хотя очень гордилась собой.
— Если бы папа слышал, он был бы доволен! — подумала я. — Он всегда говорил: “Сильный сможет понять и простить даже тех, кто обидит его!”
-3-
Через день я опять убедилась, что папа был прав. Рэндалл сам подошёл ко мне.
— Это... Прости за ведьмёныша, — тихо сказал он. — Я так ненавижу всех ведьм, что поверил тому, что ты тут сочинила. Теперь-то я знаю, что твой отец просто погиб, ты не знала его. А твоя мать — и впрямь дочка старого Инджильда!
Мне захотелось сказать, что отец жив, но я промолчала. Мой дед очень долго внушал мне, что если я здесь, то о Норте мне лучше молчать.