— Кто вы? — спросила я, но они не отвечали, а потом просто пропали в глубокой тени.
Когда я подошла туда, то ничего не увидела кроме базальта. Их страх передался и мне. “Если здесь живут только такие, то как я смогу убедить их помочь мне?” — возник вопрос. К счастью, я вскоре увидела дверь. Она, как и решетка, открылась, едва я нажала на ручку.
-3-
В той комнате был полумрак, разгоняемый светом блестящих ламп. Горный хрусталь, прикрывая огонь, сиял так ярко, что было больно смотреть. Огромные полки и сундуки, где навалены были какие-то свитки и старые книги, невольно напомнили дом-холм, где жил Норт, мой отец.
Человек за столом, наклонившись над книгой, читал. Темно-русые пряди свободно спадали на плечи, в руке он держал перо. Я никогда не встречала таких тонких пальцев. Мужчина был очень худ. Правда, свободный покрой одеяния не позволял видеть тело, но профиль и пальцы сказали достаточно.
Встреть я его в нашем городе, я бы сказала: “Какой необычный мужчина,” — а здесь, в подземелье, он вызвал испуг. Слишком узким уж было лицо, слишком тонкими губы, и слишком застывшим взгляд. Незнакомец казался надменным, холодным, безжизненным.
Я кашлянула, и он поднял голову. Взгляд больших глаз, занимавших почти половину лица, неожиданно стал очень странным. Он вытянул руку и сделал охранный знак.
— Уйди, призрак, тебе здесь не место, — сказал он мне. — Я не боюсь тебя, дух.
— Я не дух, я обычная женщина, — громко ответила я.
— Женщин здесь не бывает, — сказал он мне и нараспев прочитал заклинание против видений. Такие заклятия в Гокстеде знал почти каждый, хотя почиталось не слишком приличым использовать их.
То, что я не растаяла, видно, смогло убедить незнакомца в том, что я живая.
— Ты кто? Как ты здесь оказалась? — спросил он меня.
— Я не знаю. Меня принесли в подземелье, и я, найдя факел, пошла. И пришла.
— Точно так же, как я, — хрипловато сказал он, как будто не веря. — Мне было всего лишь двенадцать, когда я попал сюда. И с той поры я не видел людей.
— А те двое из пещеры с камнями? — спросила я.
— Их здесь не двое, их больше, но это не люди. Не стоит их так называть, — вздохнул он. — Существа только внешне похожи на нас. Они делают все: убирают, приносят еду, исполняют мои просьбы, но они очень боятся меня. Они просто не могут ощущать ничего, кроме страха. Мне трудно поверить, что есть еще те, кто способен нормально общаться и жить.
Печаль в тоне мужчины должна была тронуть меня, но слова пробудили в душе холодок. Я пока не могла объяснить, что смущает меня. Внешний облик хозяина странных пещер был достаточно юн, а вот взгляд... Он казался мне слишком спокойным. Я вряд ли, прожив без людей много лет, так смотрела бы на незнакомца, которого мне посылал Святой.
— Как твое имя? — спросил он.
— Меня зовут Альдис, — ответила я.
— Меня — Рамман, — сказал он, как будто уже потеряв интерес ко мне.
— Рамман, я должна возвратиться домой!
— Вряд ли это возможно, — ответил мне Рамман. — Сначала я тоже пытался найти выход, после смирился.
— Но кто-то принес нас сюда!
Он вздохнул:
— Такова наша участь. Здесь много пещер, можешь выбрать себе ту, что нравится. Я прикажу существам обустроить ее. Ты, наверное, хочешь есть?
— Да.
— Здесь не наша еда, — сказал Рамман. — Сначала я очень боялся есть то, что дают, а потом примирился и даже привык.
Тон был кроток, но мне померещилась фальшь. Дело, было, наверно, в его необычных глазах. Они жили своей, непонятной мне жизнью, их взгляд мало что выражал. Неожиданно мне пришло в голову, что Рамман — древний старик, силой чар возвративший себе юный облик. Мне стало опять страшно.
— Пища — не яд, — не поняв, что во мне пробудило тревогу, сказал Рамман. — Я ее ем много лет.
Существа появились внезапно, как будто возникнув из воздуха. Быстро поставив на стол два подноса, они удалились.
— Мне можно поближе узнать их? — спросила я.
— Как пожелаешь. Но вряд ли они захотят говорить с тобой. Думаю, им непонятна обычная речь.
На подносах стояли тарелки со студнем и странная кашица в длинных прозрачных бокалах.
— Я вот до сих пор не пойму, то ли это грибы, то ли это улитки, — вздохнул Рамман, взяв вилку и подцепив студень.