— Если Стентон узнает об этом, он вас не простит. Вы еще пожалеете, что согласились нарушить закон ради тех, кто вам платит, — сказала я.
Старший из трех улыбнулся.
— Закон соблюден. Ваш муж вправе не соглашаться с решением. Он его может обжаловать и настоять, чтобы вас поселили в каком-нибудь дальнем имении. Только мужья провинившихся жен редко так поступают.
-2-
Когда они вышли, я тупо уставилась в стену. В один час лишиться свободы, детей и имущества...
— Я должна выбраться и найти Стентона. Он защитит меня, — думала я.
Через день я смогла убедиться в своей правоте. Старший снова пришел ко мне.
— Я понимаю, что вы побоялись сказать нам всю правду, — с ехидной улыбкой заметил он. — К счастью, вам все же хватило ума открыть мужу, что с вами случилось. Учтя обстоятельства, мы заменяем Обитель изгнанием. И, хотя брак сохранен быть не может, ваш бывший муж дозволяет вам жить в том поместье, где вы росли. Он сумел настоять, чтобы вам отменили Признание и разрешили общаться с детьми, пока им не исполнится по десять лет. А Очами Добра он избрал свою мать и кузена Гратура.
— Я не поняла ничего из того, что вы здесь говорили, — ответила я. — Что такое Признание, Очи, при чем здесь Гратур с Галидой...
— Я вам поясняю: Признание — знак совершенной, хотя и невольной измены. В поместье бы вам полагалось повсюду ходить в черном платье и темно-зеленом плаще, чтобы каждый мог сразу понять, что вы сделали. Очи Добра — это люди, чей долг наблюдать, чтобы вы не свершили повторной ошибки, заботиться о вашем нравственном облике. После падения трудно держаться стези добродетели. Их назначают из судей, однако ваш муж смог добиться особенной льготы. Поистине, и сам Святой не сумел бы быть к вам милосердней!
Наверно, он ждал, что я стану рыдать от восторга, а я начала хохотать. Этот фарс был настолько нелеп, что сдержать себя не было сил. Он ушел оскорбленным, а я уяснила одно: Стентон все же узнал, что я здесь, что меня обвиняют неведомо в чем, и вступился. Фло и Гратур не смогли ничего сделать! Мы с мужем уедем в поместье и будем там жить, несмотря на уловки врагов. Гратур смог провести его, чтобы быть рядом? Не страшно. Я все расскажу мужу, и он сумеет его осадить. Жаль, что Стентон ко мне не пришел сам, но, может, его не пускают?
Мы встретились через два дня. Я услышала знакомый голос и вышла в большой коридор. Вероятно, мой вид испугал мужа. Он побледнел, вздрогнул и отшатнулся.
— Ты все же пришел! — прошептала я.
— Мне говорили, что ты не встаешь, что ты очень слаба, — сказал Стентон, немного опомнившись.
— Да. Но когда я услышала твой голос, то поднялась. Я ждала тебя, Стентон, ждала, хотя мне говорили, что ты не придешь!
— Тебе нужно прилечь, отдохнуть. Все плохое уже позади. Я тебя провожу в твою комнату, — быстро сказал он. — Не нужно тебе выходить!
Мне хотелось обнять его, крепко прижаться, коснуться губами его золотистых кудрей, ощутить его нежность, поддержку, но Стентон не двигался. Он был какой-то чужой, отстраненный, и я ощутила неловкость.
— Ты словно не рад нашей встрече? — спросила я.
— Нет, я действительно рад, что с тобой все в порядке, — ответил он. — Я не подлец. Я не смог бы спокойно жить, зная, что ты очутилась в Обители. К счастью, у меня есть друзья. Они могут достаточно много.
— О чем ты?
— Не бойся, все будет законно. Поместье я записал на детей. Я сумел доказать, что Признание будет излишним. А мама с Гратуром не будут строги к тебе. Жаль, что все так получилось, но нужно смириться с разлукой. Судьба!
— Разве ты не поедешь со мной?
— Может быть, через год или два я заеду тебя навестить, а сейчас... Ты сама понимаешь, что если Властитель узнает об этой истории, то мне конец. Я надеюсь, огласки не будет. Судейские мне обещали молчать, как и эта Амеда. Флоранс мне не захочет вредить, как и мама. И Гратур... Надеюсь, что этот развод будет тайной. Для всех ты должна была срочно уехать в поместье к больной тетке, а твой гонец пал от рук некой шайки бандитов. Вот я и не знал, где искать тебя. А теперь моя мама как будто бы занемогла, и ты едешь с ней и с сыновьями. Все просто, достойно и мило! А там — как рассудит Святой.
— А не проще ли будет поехать в Лонгрофт вместе? — тут же спросила я.
— Я не подлец, но я и не герой, — оборвал меня Стентон. — Как я смогу жить с тобой, зная всю правду?
— Ты веришь, что я изменила тебе?
— Нет, не верю. Я знаю, что ты меня очень любила, но как мы сумеем жить дальше, когда между нами всегда будет третий? Насильник, который похитил тебя?
— Его не было, Стентон! Клянусь, ты единственный с кем я была!